Жалость

Героини одного из самых известных, пожалуй, его фильмов – «Куриловские калачи» – обычные женщины, жительницы Новоузенского района, взвалившие на свои плечи в военные годы заботы о хлебе, пока их мужья были на фронте. Вот их имена – Дарья Семеновна Корчагина, Анна Фёдоровна Жданова, Наталья Васильевна Бредихина, Клавдия Васильевна Титкова, Александра Матвеевна Борисенко, Клавдия Фёдоровна Шмагина, Пелагея Ивановна Трещёва, Вера Павловна Чеканкова, Тамара Ефимовна Ильинова, Анастасия Фёдоровна Ильинова, Вера Николаевна Машкова, Ольга Гавриловна Фирсова. Двенадцать героинь из ста опрошенных. Все вместе они никогда не собирались, объединил их Луньков.

1971 год. Колхозницы смотрят старые фотографии. Вспоминают тракторные курсы, первые борозды, посевные и уборочные, председателя, обещавшего каждые три месяца Победу, и обоз с хлебом, запряженный в коров и верблюдов. И столько в них жизни! Настоящей жизни! Крестьянской жизни! Единственное упоминание об авторе, как участнике беседы, сценаристе, режиссере – только в титрах. Главная роль отдана им, трактористкам из Куриловки и Дмитриевки.

– Я всегда поступал дико. Это моя отличительная черта, – такими словами встретил Луньков друзей и коллег, пришедших поздравить его с восьмидесятилетним юбилеем в минувшую пятницу в Саратовский областной Дом работников искусств, – поэтому мне хватило наглости: я вырвал человека из среды!

– Почему все внимание моего саратовского зрителя сосредоточено на «Куриловских калачах»? – искренне недоумевает во время нашей беседы Дмитрий Луньков. – Самую свою большую награду – главный приз четвертого Всесоюзного фестиваля телевизионных фильмов, – я получил за «Страницу». Госпремию мне присудили за несколько моих работ. Чем хороша Госпремия? За неё вторую пенсию дают. (смеётся. – прим .авт)

Странно, когда у всех на языках только один фильм, а остальные забыты… Но, нет, мне не обидно. Быть может, зритель прав. Мне же жизнь подарила встречи с выдающимися людьми. А за свои работы я получил все то, что у меня есть сейчас. И чего уже нет. Вместе со званием «Заслуженный деятель искусств» мне дали квартиру в Санкт-Петербурге. Но я оказался неблагодарным ленинградцем. Первое время заглядывал туда каждый день, открывал дверь в надежде, что её занял кто-то другой. Для меня эта квартира была обузой. Как верно подметила дочь Лидия: «Ленинград – это сцена, с которой ушли актеры». Точно! Я собрал чемодан и уехал на вокзал. Сбежал. Не понимаю, почему, если человек чего-то добился – его надо тащить в Москву или Питер? Мне всегда были свойственны крайности. У меня и в фильмах так. Я снимаю людей на белом фоне. Вот такой крайний аскетизм.

Дом работников искусств тепло и душевно встретил юбиляра. Практически каждому гостю нашлось, что сказать. Научный руководитель Института филологии и журналистики СГУ Валерий Владимирович Прозоров назвал Дмитрия Алексеевича новатором. Новатором во всех смыслах этого слова – в жизни, в кино, в литературе.

– Лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстоянье, – вспомнил Валерий Владимирович строки из есенинского «Письма к женщине». – Луньков доказал обратное. Именно сидя лицом к лицу можно разгадать человека. Те высокие слова, которые со временем «устают» от частого употребления – Дмитрий наполнял совершенно новым смыслом. Его фильмы – до востребования. Им не раз суждено пережить возрождение. Потому что его герои – обыкновенные люди. В этом как раз и есть прелесть и новаторство Лунькова. Дмитрий Алексеевич учился на легендарном филфаке. Его пестовали и воспитывали великие преподаватели – Евграф Иванович Покусаев, Александр Митрофанович Лукьяненко, Александр Павлович Скафтымов. Мы устраивали вечер памяти наших знаменитых учителей, и Мастер документального кино предстал перед нами в образе блистательного литератора. Он не просто о них рассказал, он нарисовал со свойственной ему экспрессией и эмоциональностью словесные портреты.

Директор музея ГТРК «Саратов» Татьяна Александровна Пашкина вспомнила, что однажды была допущена в «святая святых» – кабинет Дмитрия Лунькова, в котором он разговаривал со своими героями. Режиссер даже позволил ей посидеть в своем кресле, в том самом, что вместе с ним становилось свидетелем бесед.

– Умению Дмитрия Алексеевича раскрывать самых обычных людей можно позавидовать. – Поделилась с гостями Татьяна Александровна. – И вот представьте: его фильмы уже гремят. А я сижу в кресле, вижу зеркало, за которым спрятан оператор, чувствую кнопочку – именно ее нажатием режиссер давал знак камерам, когда снимать, а когда остановиться…

Директор музея Н.Г. Чернышевского Галина Платоновна Муренина рассказала о литературной стороне документалистики Лунькова. Собранный им материал о Николае Гавриловиче Чернышевском до сих пор изучается потомками писателя.

– Я просто его жалел, – «объяснился» Дмитрий Алексеевич, – он тридцать четыре года был оторван от своей семьи. Жалость – вот источник всех моих фильмов.

Заместитель министра культуры области Владимир Александрович Баркетов заметил, что мы празднуем юбилей человека, сделавшим смыслом своей жизни пропаганду человека труда через кинематограф – в Год Кино. Эксперт общественной палаты Всеволод Васильевич Хаценко подчеркнул ещё одну важную деталь: Луньков и область – ровесники.

Также именинника поздравляли: главный редактор газеты «Крестьянский Двор» Светлана Тимофеевна Лука, директор музея К.А. Федина Наталья Андреевна Щелканова, директор фестиваля «Саратовские страдания» Татьяна Викторовна Зорина, многочисленные друзья и коллеги.

В своём вступительном слове, одновременно ставшим аннотацией к фильму «Куриловские калачи», его просмотром был завершен творческий вечер Мастера, Дмитрий Алексеевич сказал:

– Честно говоря, я не готов ко всему происходящему. Дело в том, что я очень застенчив. Смущение – одно из самых мучительных моих ощущений… Еще в детстве, завидев перед собой учительницу из местной школы, не мою – просто знакомую, я за десять шагов мысленно готовился произнести ей: «Здравствуйте!»… Всю жизнь я работал по формуле: «Человек напротив меня». Как я к этому пришёл? Я убедился, что слово обладает могущественной силой. Не спорю, есть великое кино, когда истина узнается в общении людей между собой. Но я не люблю толпу. Я всех снимал по одному. У меня было ещё одно правило. Я делил людей на две группы: на тех, в ком много «изображения» и в ком мало. Мне было необходимо найти человека с «изображением». И посадить его перед собой. О чем я думал, когда шел к вам? О героизме каждого отдельно взятого персонажа. Героизм заключается не в горькой судьбе, не в огромных урожаях, не в умении добиться правды. Героизм в том, что человек, заранее зная, что он обречен на исчезновение, находит в себе силы жить…

Литература – вот что в жизни для меня главное. Но, будучи ленивым человеком чтобы писать, я нашел иной выход – мои фильмы. Поэтому критики и называют их «изустными». Хочу закончить словами одной моей героини, вы сейчас увидите её на экране: «В 46-м осенью пришёл. Я была на плантации, в трикотажной юбочке. Мне шумнули: Алюшка, Андрияныч пришёл твой! Мне сказали, я бегом отдала девкам помидоры и побегла. Прихожу: насовсем? Он: насовсем. Ну, Слава Богу, живой. Ну и вот сейчас живем – хлеб жуем».

Ольга КОСМАКОВА