Дмитрий Аринушкин: Нужно верить в свой продукт

Спустя полтора месяца после начала «спецоперации» в Украине и введения экономических санкций мы говорим, пожалуй, с самым молодым руководителем компании-поставщика сельскохозяйственной техники генеральным директором ООО «ПЗК-Агротехника» Дмитрием Александровичем АРИНУШКИНЫМ. Ему 34 года, и нам интересно, как и он сам, и его молодежный коллектив справились со стрессом, с резким ростом курса евро и доллара, с изменениями в правилах игры на рынке.

Поговорив с коллективом, мы поняли одно: Дмитрий – настоящий лидер, который собрал вокруг себя, как они себя называют, исполнительных друзей, единодушно решивших держаться вместе. Ни у кого не было и намека на панику, всеми мыслями коллектив нацелен на решение конкретных задач.

– У нас, слава богу, техника турецкая, никаких санкций не накладывалось. Но проблемы и у нас начались 24 февраля. Прямо в первый же день все стали звонить, спрашивать. И те клиенты, кто сделал 20-процентную предоплату, те, кто внес все сто процентов, – все начали звонить и спрашивать: что дальше? Телефоны буквально у всех рвались из рук: и у меня, и у заместителя, и у всех менеджеров. Естественно, все хотели понять, какова судьба финансов, которые они вложили в нашу технику, что будет дальше, как мы выполним свои обязательства. Будем поставлять технику или возвращать деньги? То есть, на самом деле, вопросов было очень много.

Честно говоря, мы брали паузу, потому что сами не понимали, что происходит и что будет дальше. Потому что, я уверен,

введение санкций не только для нас было шокирующим фактом, это было шокирующим фактом для, наверное, всего мира. Кажется, я немного неправильно выразился – шокирующим фактором в основном для всего бизнеса, потому что очень многое зависит все-таки от импорта. Многие работали с той же украинской техникой, возник вопрос: как ее сейчас поставлять. Мы раньше возили украинские жатки, хотели сделать предоплату, но меня что-то останавливало. Рассуждал примерно так: пока не сезон, пока подожду. Хотя на меня завод-производитель уже начал изрядно давить, требуя денег. Но я все равно притормозил, и нас это немножко спасло. Сейчас многие, кто загнал деньги в Украину, естественно, ни техники, ни денег своих не получат.

Потом полторы недели жесточайшего стресса прошли. И к концу второй недели я понял, что нужно принимать всё так, как оно есть. Мы буквально влетели, ворвались в новые реалии, и по-другому уже не будет. Естественно, заводы тут же напомнили: у нас цены в евро.

– То есть вы все равно попали…

– У турок расчет в основной массе происходит в двух валютах – это доллары и евро. Почему они не рассчитываются в лирах? Потому что у них даже на внутреннем рынке цена на металл зависит от курса и доллара, и евро. Комплектующие в их сеялках используются итальянские, и они их тоже покупают в евро. Поэтому цена и на технику исходит из стоимости евро.

Столкнувшись с повышением цен на валюту, мы пытались решить этот вопрос разными вариантами. Предложили: давайте мы вам в лирах будет платить. Они категорически говорят: нет, так не получится. Дело не в том, что евро вырос в стоимости, дело в том, что рубль упал. Из-за этого стоимость евро возросла. И по многим клиентам возникла такая ситуация: с кого мы брали 20% предоплаты, оставили эти 20% по тому курсу, по которому они, естественно, оплатили. А оставшиеся 80% цены за технику предлагали клиентам оплачивать по новому курсу. Либо нам просто ничего не оставалось, как возвращать средства.

– А насколько все выросло?

– Стоимость, можно сказать, на треть выросла. Если сеялка раньше стоила 2 миллиона, стала стоить 3 мил-

лиона. Многие к этому оказались не готовы, было много негатива. Конечно, все мы понимаем: нормальная реакция, это реакции возмущения. Конечно, мы пытались со всеми договориться, всех выслушать. Многие согласились, просто доплатили по новому курсу евро. Всем привезли, кто доплачивал.

– А как вы успели? Месяца не прошло.

 – Смотрите, какая ситуация. По некоторым позициям мы тоже перечисляем 20% предоплату, то есть зеркалим свой договор на завод. Клиент нам оплачивает 20%, по приходу товара в Россию мы доплачиваем оставшиеся 80% на завод. Получилось так, что заказали 3 фуры, техника пришла на нашу базу, но нам доплачивать пришлось по курсу не

85 рублей за евро, а по 141. И тут возникло недопонимание: вроде, техника есть, а мы никак не можем за нее расплатиться. Если мы сейчас отдаем фермерам сеялки по старой цене, организация уходит в долги, нам просто не хватит денег рассчитаться с турецкой стороной. Мы закроемся, обанкротимся.

Начинаем, естественно, с фермерами общаться. Кто-то шел навстречу, кто-то не пошел. С теми, кто внес 100% предоплаты, безусловно, это наш убыток, мы не стали пересчитывать, отдали по старой цене. А вот с теми, кто не ожидал такого повышения курса, пришлось поработать. Я считаю, тут нет виноватых. Ну вот так получилась. Мы все стали заложниками в данной ситуации.

Многие фермеры через 2-3 дня после того, как наругались и всё прочее, позвонили со словами: да ладно, мы понимаем, что это не ваша вина. Давайте как-то думать, как решать этот вопрос. Было предложено два варианта, естественно. Либо возврат денег, либо доплата. Тем, кто на доплату согласились, конечно, всем всё поставляется, всем всё приезжает.

– Легко отделались. Или это еще не всё?

– Был небольшой «затык» в транспорте – недели три мы не могли фуры найти. Вообще ни одной. На Россию отказывались ехать все. Потому что было непонятно: как ты вернешься, что будет дальше. Когда разговаривали с некоторыми перевозчиками, они интересовались: мы-то привезем груз, а как вы с нами рассчитываться будете? Сейчас вам отключат SWIFT, и что дальше? И это да, это действительно была проблема. Морально было очень тяжело не понимать, как платить, и вообще. И в то же время не покидала мысль: надо же что-то делать, иначе мы просто закроемся. Слава богу, что этого не произошло. Хотя, в принципе, нас государство успокаивало тем, что у Центробанка есть другие варианты оплаты.

Прошло, наверное, три недели, и всё стало налаживаться. Но тут на первый план вышла другая проблема – перевозки из Турции в Россию выросли, наверное, процентов на 50. Естественно, это всё начало накладываться на конечную стоимость продукта. Как ни крути, все эти затраты, они в любом случае ложатся на конечного потребителя. Потому что себестоимость товара, она складывается из доставки, растаможки и всего прочего. Сейчас более-менее люди осознали, что можно так же ездить, возить. Сначала перевозка стоила 400 тысяч рублей, потом в один момент она достигла 850 тысяч рублей за фуру. Сейчас, слава богу, откатилась обратно, наверное, до 550-560 тысяч. Считаю, что на перевозки искусственно цены взвинтили. А сейчас более-менее все возвращается на круги своя, развиваем азиатские рынки.

Азия с нами очень сильно хочет работать, и перспективы там большие, я имею в виду Китай. Китай, Индия – дружественные нам страны, которые заявили: не переживайте, мы вам всё поставим. Даже если вас Турция заблокирует или еще что-то, мы вам все привезем.

И вот на фоне складывающейся ситуации ООО «ПЗК-Агротехника» начало развивать направление самоходной техники. Многие бренды, не могу сказать, что закрылись, прекратили поставки процентов на 90. Закрыть такой обширный рынок силами МТЗ или Ростсельмаш невозможно. Они просто не справятся с таким объемом. Насколько я слышал, даже Петербургский машиностроительный завод сейчас переживает очень нелёгкие времена, потому что комплектующие тоже были импортными. И пока проведут процедуру импортозамещения, пройдет не один месяц. Вы представляете, какой сейчас высвободился рынок самоходной техники?!

А поскольку ниша, как говорится, подосвободилась, мы заключили договор на поставку самоходной техники с Китаем. Берем нишу тракторов одного из брендов от 80 до 240 лошадиных сил. Думаю, в течение 2-2,5 месяца они появятся у нас на реализацию. Таким образом, на нашей базе будут и трактора, и прицепное, и навесное оборудование. Прицепное, навесное оборудование также турецкого производства, неизменно, это компания Ozduman, которую мы возим, компания Aktaslar – это плуги, и компания AKTÜRK MAKINA – это жатки для уборки кукурузы и подсолнечника.

Направление тракторов мы, естественно, будем развивать, и уже начали это делать. В августе мы их в любом случае выставим на «Саратов Агро.2022», если всё не распродадим. В любом случае, если даже распродадим, у кого-то из фермеров будем просить поставить на стенд.

– Подводные камни работы с Китаем?

– Китай хорошо, но с Китаем тяжело работать в плане логистики. Если из Турции мы пригоняем фуру за 7-10 дней, то на Китай уходят 2-2,5 месяца. То есть срок в разы выше.

Техника вначале идет морем, потом поездом, потом автомобильным транспортом. Меняется три вида транспорта, пока доходит до Саратова. Она же не может на воздушных шариках прилететь сюда. Естественно, всё это сказывается на цене. Но мы уже просчитали оптимальный логистический маршрут, который получается самый бюджетным и, можно сказать, самым быстрым.

Мы сейчас пока завозим трактор на 130 лошадиных сил, но данные машины технически уже более оснащены. В них и встроены кондиционеры, и кресло для штурвального идет. Неплохие трактора. И достаточно известный производитель, я вам так скажу.

– Напомни, пожалуйста, с чего ты начинал.

– Официально ООО «Поволжская Зерновая Компания» была создана в 2014 году, я тогда дела ставку на закупку зерна, а также на поставку семян сельскохозяйственных культур для аграриев Саратова и ПФО. Сельскохозяйственной техникой начали заниматься с конца 2016 года. Так появилось ООО «ПЗК-Агротехника». До этого я, можно сказать, один работал. Занимался и торговлей зерном, и перевозками. Всем и ничем. Можно сказать, искал себя. Сейчас у нас в коллективе трудятся 15 человек, и каждый занят под завязку.

Первой техникой были турецкие жатки для уборки кукурузы Akturk Makina. Почему я выбрал турецкое направление? Потому что в Турции очень сильно развито производство кукурузы. Соответственно, они делают для себя высокопроизводительные жатки, с увеличенным запасом мощности и прочности.

Перед тем, как взяться их продавать, мы объездили хозяйства, в которых они уже отработали от 3 до 5 лет. У меня, кстати, даже видео есть на YouTube, по-моему, 2017 года, где я в Турции на комбайне убираю кукурузу. Именно этой жаткой. Прежде я сам попробовал, как она работает. Мне понравилось. Я увидел в этом перспективу, мы начали ими заниматься.

Когда в 2018 году остро встал вопрос по посевной технике… Вернее, он встал еще раньше, в 2017 году, но я не мог найти нормального производителя. Посетив в Турции заводов пять по производству сеялок, не нашел того, что хотел увидеть. В Россию вернулся ни с чем. А потом в Интернете списался со знакомыми, они меня пригласили: приезжай, посмотришь. Говорю: «Мне название ваше не нравится». «Да причем тут название? Ты приезжай, мы покажем». Но я как-то пессимистически отнесся к этому предложению. Потом все-таки прилетел, меня хорошо встретили, показали производство, и я реально увидел: зря я поставил на Турции крест. Özduman – это то, что я так долго искал. То есть я увидел нужное качество, встретил достойное отношение к нам как к представительству.

Надо сказать, нам с самого начала было интересно не просто стать дилерами, а именно представителями завода-изготовителя. Чтобы без подвоха: с сервисным обслуживанием, с гарантийным обслуживанием, постгарантийным обслуживанием, наличием запасных частей.

Мы ежегодно пополняем складские запасы. Поскольку всё сразу закупить для нас было очень тяжело, мы постепенно, с каждой партии по чуть-чуть, по чуть-чуть формировали склад. Сейчас он полностью сформирован. Но с увеличением продаж возникает еще большая необходимость в большем количестве запасных частей. И вот мы сейчас эту потребность закрываем, то есть увеличиваем складские остатки по технике Özduman. Уже заказали большую партию, она приедет перед сезоном, без запчастей никто не останется, всё у всех будет.

– Главный критерий в твоей работе?

– Так как я сам по специальности инженер технического обслуживания и ремонта машин в агропромышленном комплексе, заканчивал факультет технического обслуживания Саратовского института механизация и электрификации сельского хозяйства (СИМСХ), для меня один из основных критериев – сервисное обслуживание. Ведь продать – это не главное, главное потом обслужить. Наши саратовские фермеры все стали грамотными. И это очень радует. Если раньше был дефицит техники, и брали всё подряд, лишь бы взять, то теперь человек думает: где я буду это обслуживать? Где я буду брать запасные части на технику? А в нашей компании все поставлено на то, чтобы с сервисом никаких проблем не возникало. Работают две сервисные группы по области. У нас имеется склад запасных частей, ввод в эксплуатацию, гарантийное обслуживание, постгарантйиное обслуживание – все это есть. Частенько ребята по телефону консультируют.

– Чем тебя подкупил завод Ozduman?

– Начнем с того, что я не верю обещаниям и не покупаю глазами, я – человек-практик. Прежде чем говорить о чем-то конкретном, мы внимательно изучили абсолютно всё: от производства болтов до выпуска готовых орудий. В полях мы оценивали не только срок эксплуатации техники, но и как она сеет, и вообще влияет на почву.

Главное, что меня подкупило, – отношение к производству. Не могу сказать, что там все ходят в идеально чистых белых халатах. Конечно, такого нет. Но отношение к металлу у них уважительное. Не буду называть наши российские заводы, где просто берут брус рамы, приваривают к ней перекладины, ничего не зачищают, на пленку окислов нанесли краску, поставили на площадку, дождь прошел, и краску смыло. В результате остался ржавый скелет.

Ко мне вчера приезжали ребята из Китая. Они смотрят на новую технику отечественного производства, которая у меня на базе стоит, и спрашивают: «Это бэу?» И когда я им ответил, что эту технику только что привезли с завода, они в ужас пришли. Не поверили, что это новые машины.

А на заводе Özduman сварили деталь, поместили в дробеструйный шкаф, очистили поверхность. Дальше повесили ее на линию порошкового окраса. Она идет по рельсам, по типу карусели, автоматически заходит в шкаф. Там специальным средством ее моют, то есть обезжиривают. Дальше она идет на сушку, ее там высушивает вентилятор. Дальше идет порошковая окраска и камера запекания. И уже с другой стороны выходит готовая, окрашенная деталь. Ее трогаешь, она как попа младенца, извините за выражение, гладенькая.

Приятно, когда ты по технике вот так рукой проводишь, а она гладкая, приятная. И краска, которая не выгорает. Ты ее оставил под дождем, она у тебя все лето простояла, осенью пришел, а ни ржавчины на ней нет, ни краска не облупилась. В одном из видео, которое я выкладывал у себя на страничке в YouTube, есть момент, где я задаю вопрос коммерческому директору завода. Спрашиваю: «Сколько лет гарантии дается на любую краску?» Он отвечает: «На крас-

ку гарантия 5 лет. Но так как у нас на агрегат дается гарантия 2 года, мы даем 2 года гарантии целиком на агрегат».

Фирма Özduman была основана в 1976 году и на сегодняшний день является гордостью сектора сельскохозяйственной техники промышленности Турецкой Республики. Общая площадь в 27 тыс. м2, из них 9 тыс. – закрытые помещения. Завод оснащен машинами плазменной и лазерной резки, парком гидравлических и эксцентриковых прессовочных машин, а также роботизированных сварочных аппаратов. То есть оборудование современное и достаточно технологичное. Кроме того Özduman построил, так скажу, еще один более современный завод прямо в чистом поле. Так что они большие молодцы.

– В моем представлении Турция – исключительно туристическая страна.

– Это ваше большое заблуждение. Когда-то я тоже так думал. А когда ваши путешествия не ограничиваются только Стамбулом и анталийским побережьем, вы полностью перестраиваете свое отношение к стране, начинаете ценить ее народ как великого труженика. Я был в Турции везде, во многих городах, во многих промышленных центрах. Даже на границе с Сирией, когда боевые действия шли, через все КПП проезжал. Садился в машину один, ехал в полном одиночестве, не зная турецкого языка. Конечно, к русским отношение великолепное, очень хорошее отношение. В любом месте Турции, где бы меня ни остановила полиция, ко мне вопросов не было никаких, абсолютно.

Чтобы вы понимали, это не наш Саратов: вот тут база, а напротив жилые дома. Там такого нет. Если это промышленная зона, это промышленная зона. Она огорожена забором, у нее есть КПП, через которое могут въехать только сотрудники тех предприятий, что находятся в этой промышленной зоне, и всё. Просто так ты туда погулять не пойдешь, тебя никто не пустит. Там есть охрана, она, естественно, следит за порядком в данной зоне.

– То есть мое снисходительное отношение к азиатской технике – это сплошной снобизм и невежество?

 – Я вам так скажу. То, что в Саратове сейчас в диковинку, например, станки лазерной резки металла – еще надо постараться найти, у кого они есть, – там эта лазерная установка имеется практически в каждом гараже в промзоне.

Кстати, чтобы в Турции организовать производство, не обязательно иметь всё своё оборудование. Да, какие-то станки и приспособления ты в любом случае приобретешь. Но многие маленькие компании работают по принципу «колхоза» или «кооператива». У соседа справа они заказывают редуктора, сосед слева занимается лазерной резкой, и так далее. А сами они лишь собирают или, максимум, красят, и считают себя заводом. К счастью, к Özduman это не относится. Özduman – очень крупное предприятие, один из крупнейших заводов сельхозмашиностроения.

Почему вы подчас сталкиваетесь с некачественной турецкой техникой. Потому что в Турции вы имеете дело с тем же самым явлением, что и в Китае. Как говорится, есть Китай заводской, качественный, а есть Китай подпольный, гаражный. Когда комплектующие делают все кому не лень, вам остается лишь отверточная сборка и свой шильдик на технику поставить. Считай, завод.

Завтра Илья или Никита накосячили, а вы уже отправили топливный насос на дистрибуцию. Дали цену ниже, чем все, потому что вдвоем никаких серьезных затрат и не производили, можете спокойно демпинговать. По 10 рублей заработали, и вам хорошо сегодня. А завтра у дяди Васи насос развалился, и вас спрашивают: «А где же гарантия?» А какая гарантия? Мы с вами лишь по 10 рублей заработали. И у дяди Васи отношение сразу к этой технике портится.

Одно время некие компании возили самую дешевую турецкую технику, которая, естественно, тут же разваливалась. Ну не может быть дешевой хорошая техника. Не может быть! Компания не сможет осуществлять гарантийное обслуживание. Она вообще, в принципе, не может вам что-то обещать. Вернее, пообещать может, сделать вряд ли.

И это очень важно, когда человек понимает: этот бренд присутствует на российском рынке уже 5 лет, уходить отсюда он не собирается и имеет полное сервисное обслуживание, наличие запасных частей на складах. И когда заходят новые турецкие бренды, меня частенько провоцируют: «Тут есть турецкая сеялка, на 20% дешевле, чем ваша». Я однозначно отвечаю: «Берите». – «Нет, ну вы не сделаете скидку?». Отвечаю: «Нет». –

«Ну, а почему? А как же конкуренция». – «Где вы будете брать запчасти, я не знаю. Что это за сеялка, я не понимаю. Такого бренда просто не существует».

– Как вы считаете, за годы работы вам удалось сломать существовавшее предубеждение наших аграриев? Или его не было, мне просто кажется?

– Мы стараемся показать, что есть качественный сервис, есть гарантийное обслуживание, имеется техника в наличии. Не буду говорить, что мы идеальная компания, что мы на 100% решаем все вопросы клиентов. Бывает, что не успеваем. И мы очень сожалеем об этом. Но в любом случае

стараемся становиться с каждым годом лучше. Мы анализируем то, что нам мешало, например, сделать в прошлом году, чтобы исправить это в настоящем. Работу над ошибками нужно проводить постоянно.

– Кто был первым вашим покупателем жатки для уборки кукурузы Akturk Makina?

 – Турецкую жатку у нас в 2017 году первым приобрел Сергей Иванович Трунилин из Петровского района. И сейчас кто бы ему ни позвонил, отвечает: «Да просто отлично работает». Был случай, когда арматура попадала в режущий аппарат, в вальцы, разбивало шестеренки. Это, естественно, уже не гарантия, это механическая поломка. Но проблему решили буквально за 1-2 дня. То есть запчасти есть, помогали и в сервисе.

– Первым, кто купил Özduman, был…

– Роман Юрко был одним из первых. Но вот не помню, самый первый он или нет. Это были сеялки Ozduman HVMD-8, техника работает до сих пор. У Романа до этого в хозяйстве Gaspardo работала, затем он приобрел нашу. Было, что с чем сравнивать. Его сосед и товарищ Роман Феденко увидел, сравнил, взял одну сеялку. А на следующий год взял еще одну, такую же, потому что она ему понравилась.

Чуть не забыл, среди первых клиентов – крупный ставропольский агрохолдинг «Байсад Агро», они выпускают макароны более 30 наименований и форм, хлебопекарную муку, а также целый ряд кондитерских изделий.

 Хочу вернуться к Özduman. Özduman – не только посевная, но еще и почвообрабатывающая техника. Это и глубокорыхлители, и культиваторы-планировщики, и дискаторы, и просто лазерные планировщики почв для рисовых чеков, фрезы вертикальные для овощников, междурядные культиваторы, чизели, зерновые сеялки. Кстати. Спустя какое-то время Роман Феденко у нас еще и дискатор Ozduman взял, тоже остался им доволен.

Так что, в принципе, по турецкой сельхозтехнике у нас что по прицепному, что навесному оборудованию всё есть. Вот этот, например, проект (Дмитрий показывает на большой баннер за своей спиной. – Прим. ред.) – это 16-рядная широкозахватная сеялка. Сам носитель – Адмирал-12, на нее навешиваются две 8-рядных сеялки. И она становится 16-рядной. Вот этот носитель мы придумали здесь, в Саратове. За основу были взяты GASPARDO METRO и QUIVOGNE BPO. Но мы доработали некоторые моменты и сделали проект такого широкозахватного агрегата. Могу со стопроцентной уверенностью утверждать, что это единственный широкозахватный посевной агрегат, который производится в Турции.

То есть мы не просто продаем технику, мы вносим в нее конструктивные изменения. Мы внимательно слушаем и слышим потребителя. Анализируем, что ему не нравится, что бы он хотел увидеть в следующей машине. А завод откликается на наши просьбы и предложения. Судя по данному агрегату, вы видите, как замечательно завод воплощает наши задумки в реальность, в плане широкозахватной техники. И это всё сейчас работает и работает неплохо.

В Саратовской области, наверное, пять таких агрегатов: у Михаила Единаровича Корюкина из Балаково, у Сергея Владимировича Москаленко из Мокроуса, у Василия Николаевича Кузнецова и Петра Александровича Кочерова из Красноармейского райо-

на. И еще у кого-то. Думаю, когда-

нибудь мы придем к тому, что будем производить эти носители здесь, в Саратове. Потому что агрегат на самом деле интересный.

 У нас есть свое небольшое производство, где мы потихонечку начинаем проводить свои эксперименты, пока учимся, так сказать. Возможно, в будущем какие-то агрегаты все равно появятся. Я думаю, надеюсь, по крайней мере, что на выставке «Саратов-Агро.2022» мы свою первую продукцию покажем. Это будет чисто наше производство. Надеюсь, руководители фермерских хозяйств по-достоинству оценят наши начинания.

– Повторю, чтобы не забыть. Первым заводом был Akturk, это 2017 год, жатки. Вторым заводом стал Özduman, вопросов по нему ни у кого не должно остаться, настолько подробно все рассказали. Кто следующий?

– Следующий завод – Aktaslar, производит эксцентрические и оборотные плуги. Оборотные плуги – аналог плугов Kverneland, известного норвежского бренда. Плуги хорошие, качественные, надежные, узнаваемого ярко-красного цвета. Aktaslar начали завозить буквально с прошлого года, но они себя уже показали. Клиенты уже приходят по отзывам других фермеров, покупают. Нашим аграриям интересна данная продукция.

Еще одно направление – зерносушильное. Мобильные зерносушилки Ozsu TKM – аналоги итальянских. В цене разница существенная, то есть дешевле, а по качеству разницы нет. Всё так же работает, всё хорошо.

– Перевожу разговор на совершенно другую тему. Раскрой тайну, как в рекордно короткий срок ты сговорился с китайскими машиностроителями.

– Китайцы – это совершенно другая нация, и специфика работы с ними совершенно другая, чем с турками. Но в одном все схожи: все хотят денег заработать. Нам удалось показать, что мы молодая, активная компания, мы хотим работать, мы знаем, как правильно это делать, и как не нужно делать, тоже знаем уже. На своих ошибках научились. Показали свою базу, продемонстрировали свой потенциал, доказали серьезность своих намерений. Поэтому гости заинтересовались, и мы пришли к одному знаменателю: будем работать.

Опять же, на российском рынке, мы смотрели, есть разные трактора. Тоже трактор на 130 лошадей, но сделан, как дешевая пластиковая игрушка. На него смотришь, да, дешево, но покупать не хочется. А есть нормальный Китай, заводской.

Опять же, повторюсь, пусть трактор будет дороже, но он будет лучше. За него завтра стыдно не будет. Потому что когда придет время расплаты, так сказать, а это гарантийное и постгарантйиное обслуживание, а оно придет, ты вынужден будешь общаться с клиентом о проблемах данного трактора. Не ломается то, что не работает, то, что возле забора стоит. Остальное все ломается. Любой трактор: российский, импортный – все когда-то выходят из строя, у всех когда-то что-то ломается. Об этом надо думать. Просто у кого-то может сломаться завтра, а у кого-то – через несколько лет.

– Тогда объясни, почему на китайскую технику на выставках никто внимания не обращал? Они всегда стояли на отшибе.

 – Возьмем тот же МТЗ-1221, он стоит 3-3,5 миллиона, а китайский трактор уже с кондиционером стоил 2,5 млн. Ну не бывает чудес, вы это поймите. Значит, они на чем-то сэкономили. А на чём можно сэкономить? На качестве! Либо собрать в каком-нибудь гараже. Никакой гарантии, никакого будущего. Особенно надо бояться тех компаний, которые предлагают вам: «давайте мы под вашим брендом будем производить». Во-первых, такое может предложить только та компания, которая не уважает ни себя, ни свой бренд. А во-вторых, та компания, которая в дальнейшем не планирует осуществлять какое-либо гарантийное обслуживание. Вообще, в принципе. Продали и забыли, называется.

– Последний вопрос. Сколько времени ты отдаешь сну?

– Часов 5-6 в сутки. И так, наверное, года с 2011-го, когда я начал заниматься бизнесом. Мне некоторые друзья говорят: «Да ты директор, ты захотел, устроил себе выходные, взял отпуск и уехал отдыхать». Я им говорю: «Вы просто не работали на руководящей должности».

Когда ты работаешь на кого-то, можешь компьютер выключить в 17 часов и спокойно пойти домой отдыхать. А когда ты знаешь, что… Бизнес, как ребёнок, ты его нянчишь, растишь и переживаешь, чтобы он не заболел, не закашлял, чтобы он процветал, чтобы у него было будущее. Я отношусь к бизнесу, как к своему ребенку, которого я на руках вынянчил с грудничка, который только-только начал ходить, более-менее уверенно.