Год хлебороба

 Выйдя из жесточайшей засухи с большими потерями, не выполнив плана по севу озимых культур, а именно они дают наибольшую валовку, не имея на руках научной системы земледелия и даже сколько-нибудь внятной стратегии развития растениеводства, не подготовив должным образом кадры, перерабатывающие мощности и, главное, рынки сбыта, закупив только 3 тысячи тонн минеральных удобрений, и, вот беда, сохраняя курс на производство подсолнечника как самой высокодоходной культуры, саратовский Агропром к подобным сенсациям вряд ли готов. Если это, конечно, настоящая революция, а не сотрясание воздуха.

Выбирая курс на развитие, Валерий Радаев вновь стал главным пиарщиком и имиджмейкером региона, однако он тут же оказался меж двух огней. С одной стороны, у него чрезвычайно слабый тыл, включая руководство аграрного ведомства, которое умеет заявлять о себе лишь раз в году, да и то на «Золотой осени» в Москве. С другой стороны, очень многое зависит не от самого губернатора, а от федеральной политики и государственной финансовой поддержки в условиях кризиса.

Что же касается самих аграриев, то они готовы поддержать любой кипеш, кроме голодовки.

Вечер в музее

Двадцать вторая минута встречи. Губернатор Радаев спрашивает министра Кравцеву:

– Почему вы в план не пишете: собрать 7 миллионов тонн?

Не добившись ответа, переспрашивает:

– Скажите, а сколько удобрений вы будете применять в 2016 году?

– Судя по прошлому году, нашими аграриями было приобретено 37 тысяч тонн. На сегодняшний день это всего 3 тысячи тонн из 38 тысяч запланированных. Ну а если говорить о нормативной потребности, это всего одна десятая часть от того, что должна получать саратовская пашня.

– Тогда из какого расчета вы намереваетесь получить 3,6 миллиона тонн зерна?

«Чтобы ни за что не отвечать», подумалось, наверное, многим. Но вслух Татьяна Михайловна произнесла:

– Ставка делается не только на внесение удобрений, а на общий комплекс всех работ. В том числе, конечно, и на увеличение.

–Не-не-не. Я еще раз вас спрашиваю, почему не планируете семь миллионов тонн?

Тишина. Растерянность. Губернатор уточняет:

– Это же возможно?

– Если всё делать вовремя, – спасает ситуацию Вячеслав Петрович Королев, бывший тренер, ныне фермер из Петровского района. – И если, конечно, бог поможет.

– Судя по состоянию озимых, у нас имеется скромный прогноз, – пытается договорить Кравцева.

На помощь министру приходит Виктор Бисенгалиевич Нарушев, профессор кафедры растениеводства СГАУ, он выкрикивает:

– Природный потенциал не позволяет!

– Расшифруйте, что вы имеете в виду! – требует Радаев.

– Сумма температур, количество осадков, – говорит Нарушев более спокойным тоном.

 – А сколько позволяет? – не сдается губернатор.

– Пять миллионов.

– Почему не пишете в планах пять? Радаев на Кравцеву уже и не смотрит.

– Без аммиачной селитры не получим, – сомневается Королев.

Нарушев пытается добавить про необходимость соблюдения сроков сева.

– Сроки у нас хорошие, – Валерий Васильевич старается перекричать возникший шум. – Но если Доровской получает на поливе меньше кукурузы, чем Пенза на богаре (Радаев, конечно же, шутит, чтобы разбудить, раззадорить аудиторию), тогда как нам поправить экономику?!

– На отдельных участках до 110 центнеров с гектара, – пытается внести ясность Николай Васильевич Доровской, генеральный директор ЗАО ПЗ «Мелиоратор» Марксовского района.

Со всеми наступающими

Встреча губернатора Саратовской области с представителями аграрной элиты и аграрной науки (к сожалению, сейчас это не одно и то же) неслучайно прошла в Музее боевой и трудовой славы, что находится на Соколовой горе. Валерий Радаев хотел, чтобы собравшиеся, прежде чем говорить о стратегии развития отрасли растениеводства в 2016 году, хотя бы чуточку воодушевились. Видимо, он настолько устал настраивать своих заместителей на амбициозные планы, что потребовалась смена обстановки, дополнительная подпитка.

То ли оттого, что совет проходил 29 декабря, то ли оттого, что народ не знал, к чему готовиться, губернатору не сразу удалось раскачать аудиторию. Слова «мы сегодня с вами должны поговорить не только о стратегии 2016 года, а вообще о растениеводстве на ближайшую перспективу, как минимум лет на десять» были выслушаны в полнейшей тишине. Чувствовалось, представители районов отвыкли от того, что с ними говорят откровенно. Да еще о производстве. А тут – беседа с глазу на глаз, за одним столом, и задание: «найти баланс с учеными, заложить стратегию предстоящего года». Не поздновато ли кинулись? По правую руку от губернатора сидят «наука» с депутатами, по левую – правительственные чиновники и «погода», напротив – производственники.

А вокруг – одна сплошная «история», спасовать перед которой стыдно.

– Скажите, товарищ Королев, сколько вы выручки с одного гектара получаете? – продолжает губернатор.

– С какой культуры?

– С зерновой.

– Сорок тысяч при затратах 20-22 тыс. руб. на гектар.

– А вы, товарищ Пампуха, сколько получили?

– Тысяч тридцать пять, – отвечает директор ООО «Степное» Калининского района Петр Пампуха.

– А Собачко сколько получил? – спрашивает губернатор, поворачивая голову в ту сторону, где сидят аграрии с левого берега Волги.

Олег Собачко, фермер из Фёдоровского района:

– Тысяч пятнадцать.

Выслушав всех, Радаев предлагает:

– Посчитайте, сколько мы в среднем можем получить с одного гектара. Если весь саратовский АПК в 2015 году заработал 115 миллиардов, какая часть принадлежит растениеводству?

– Семьдесят миллиардов, – нашлась министр Кравцева.

– Мы не можем дальше двигать экономику, если будем получать от сельского хозяйства 115 миллиардов рублей. Просто не можем, и всё! Лучше им не заниматься!

– Согласен, – поддержал Королев при абсолютно мертвецкой, покойницкой тишине зала.

– Мы должны себя разбудить. Так не пойдет! – бодрым, можно сказать жизнеутверждающим, тоном заявил хозяин праздничного приёма. Но заместителю председателя правительства области Александру Александровичу Соловьеву, курирующему в правительстве, наряду с экономическим блоком, ещё и АПК с ветеринарией, настроение не передалось.

– Площадь нашей пашни пять миллионов гектаров. Умножьте её хотя бы на 35 рублей, получается 165 миллиардов. Средний в общем-то показатель, но он позволяет говорить о движении вперед, о какой-то экономике. А мы постоянно сваливаемся к теме «всё дорожает». Если всё вокруг дорожает, давайте и производить всё в совершенно других объемах.

Сидящий прямо напротив губернатора Вячеслав Королев служит громоотводом.

– Вы в этом году получили 40 центнеров с гектара, а потенциал ваш? – спрашивает его Радаев.

– Думаю, восемьдесят элементарно.

– Вот и я говорю: давайте хотя бы шестьдесят. Там, где это можно. А в засушливой зоне давайте хотя бы по двадцать. И выйдем ровно на эту сумму. Вот тогда экономика и начнет складываться. Мы вообще любой наш разговор должны начинать с экономики. Иначе мы и дальше будем искать причины внутри себя, нисколько на них не влияя.

Три с половиной миллиона тонн зерна, ну что это такое? В семидесятых годах, не применяя современных технологий, машин, не используя современных обработок семенного материала, даже больше получали. Вы знаете, за что Саратовская область 30 ноября 1970-го года получила свой второй орден Ленина? За шесть миллионов тонн зерна. За ше-е-есть! Поэтому давайте ставить перед собой совершенно другую планку. Скоро Волгу всю выкачаем, а до сих пор получаем по 80 центнеров на зерновой кукурузе.

(Интересно было бы услышать комментарий губернатора по поводу первых урожаев сои в ООО «Новопокровское», принадлежащем «Солнечным продуктам». Стоило нам опубликовать вот эти строки из пресс-релиза: «Средняя урожайность культуры, включая богару, составила 15 ц/га. Это выше среднероссийского показателя (13,4 ц/га), при этом по ряду новых орошаемых полей  урожайность превысила 25 ц/га», как пошла масса звонков. Агрономы хозяйств возмущались низкой урожайностью сои на поливе. – Ред.).

– Я бы просил выступающих раскладывать возможности по максимуму. Пять миллионов гектаров! Сегодня перед нами стоит задача не только работать на имеющихся площадях, но и вернуть 600 тысяч гектаров «плавающей» сегодня пашни, хорошей пашни в том же Федоровском районе. Вернуть всё в муниципальную собственность и заставить работать.

Такую задачу перед собой должен поставить министр с зампредом вместе с аграрным комитетом думы.

Министр сообщила нам, что произведено 236,8 тысяч тонн сахарной свеклы. А сколько получает Пенза? Полтора миллиона тонн при средней урожайности – 313 ц/га. Полтора миллиона! По валовому сбору сахарной свеклы Пензенская область занимает второе место в Приволжском федеральном округе, уступая лишь Республике Татарстан. Какая рентабельность на свекле?

– В прошлом году было 45 процентов, в этом году еще больше, – оттаяла министр.

– Сто тысяч рублей выручка с гектара, – кто-то с места подсказал.

 – Сто тысяч рублей, представляете?! – Валерий Васильевич, видно, удержался, чтобы не воздеть руки к небу. – А у нас ни валовки нет, ни стратегии по культурам нет. Куда нам развиваться?! Где у нас рентабельность?!

Теперь давайте поговорим про ценовую политику. Сколько сегодня стоит зерно?

Выручил Королев:

– Участвуя в интервенционных торгах, в Петровском элеваторе продал по 10900 за тонну 3 класса. Но если заградительную пошлину уберут, это же самое зерно будет стоить по 13 тысяч рублей за тонну. Но если бы нам в разгар уборки хотя бы по 10 тысяч давали.

Губернатор:

– Сегодня в Саратовской области самая высокая закупочная цена на зерно в Российской Федерации!

Министр:

– Но в интервенциях почти никто не участвует.

Губернатор:

– А какая сегодня закупочная цена на подсолнечник?

Все присутствующие хором:

– По 25500 за тонну дают на Аткарском элеваторе.

– Двадцать четыре – двадцать пять.

Губернатор:

– Когда еще такая цена была?

Все дружно, хором:

– В прошлом году.

– Три года назад.

– В 2010 году.

Губернатор:

– Грех обижаться. Зерна нам нужно на внутреннее потребление всего 400 тысяч тонн. Всё остальное – экономика. Экспорт, вывоз за пределы региона, реализация в Пензу, Мордовию, Татарию, Башкирию. Им зерно нужней, чем нам (Ой ли,

Валерий Васильевич. А когда, наконец, собственным животноводством займемся? – Ред.). Поэтому сельское хозяйство нужно рассматривать через призму экономики. А если мы будем три миллиона планировать, тогда лучше не собираться вообще, ученых не мучить.

Но уж если собрались…

Новый год начинается как-то… градусно

Второй фактор, который непосредственно влияет на собравшихся, не считая политики губернатора и государства, которое он представляет, – погода. Михаилу Федоровичу Болтухину, возглавляющему с 1987 года Саратовский областной центр по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды, слово дали самому последнему. А напрасно. План в 3,6 миллиона тонн зерна, это Секрет Полишинеля, рассчитан исключительно на небесную канцелярию. Сработает она нормально – здание на Университетской 45/51, где расположен минсельхоз, можно превращать в еще один музей. Современного искусства, к примеру. А вот чтобы получить больше, по этажам нужно побегать.

Болтухин начал с повторения банальных истин: про кадры, которые решают все, про благоприятные погодные условия, которые не купишь ни за какие деньги, и про необходимость адаптироваться к ним в большей степени, нежели чем в прежние годы.

– Мы рискуем в круглогодичном режиме. Очередной риск в виде резкого понижения воздуха до минус 20-23°С при отсутствии осадков ждет нас через несколько дней. Но озимые это испытание должны выдержать, поскольку экстремальный период продержится недолго, а во-вторых, предыдущий температурный режим позволил почве остаться теплой. Она отдаст своё тепло и сохранит растения.

По данным последнего инструментального определения влажности почвы в метровом слое, 8 ноября 2015 г., по правому берегу запасы влаги составили сто миллиметров. Или 135% от климатической нормы. На озимых – 134 мм, что значительно выше климатической нормы. На левом берегу – 92 мм, или более 200% от среднемноголетних значений, 107 мм или 160% на озимых. В среднем по области с октября по 29 октября выпало 165 мм, по ряду районов это 40% от годовой нормы, или 185% от средних многолетних значений. Причем, львиная доля влаги ушла в почву. Цена этой влаги в весенне-летний период будет очень и очень велика. Так что предстоящие полевые работы необходимо провести в том числе и с акцентом на максимальное сохранение осенней и зимней влаги.

К началу весенних полевых работ в метровом слое почвы на зяби накопится в среднем по области 153 миллиметра, или 121% от среднемноголетних, а на озимых – 164 мм, или 118 %. Но это в среднем, многие районы находятся даже в лучшем состоянии. Потенциал на будущий год более чем позитивный. Такое нечасто случается. Ожидаемая глубина промачивания почвы на зяби составит по правому берегу до 90 см, по левому до 88 см., на озимых соответственно до метра и до 97 сантиметров.

Суммарное количество осадков по районам области в январе составит от 29 до 45 миллиметров, среднеянварская температура прогнозируется от – 8,6 до –11,6°С.

Резюмируя сказанное, Михаил Федорович Болтухин категорически заявил:

– Научно-обоснованных долгосрочных прогнозов с гарантированной исполняемостью 95 процентов не имеет ни одно государство мира и в ближайшие сто лет вряд ли иметь будет. По причине невероятной сложности решения этой проблемы. Она заложена в Солнце. Мы должны быть готовы начать весенне-полевые работы к 20 марта.

Завтрашнее похмелье уже сегодня

«Ну и что?» Говорят, эта фраза – самая ходовая у прагматичных экономистов и здравомыслящих хозяйственников. «Ну и что будет, если мы…», – взывал Валерий Васильевич к своей команде. Не поверите, я впервые за многие годы ему аплодировала. Устроить мозговой штурм накануне рождественских каникул – весьма остроумный прикол.

Пятнадцатиминутное выступление министра сельского хозяйства Саратовской области Татьяны Михайловны Кравцевой настолько диссонировало с тем, что хотел услышать от неё губернатор, что я его вообще не хотела выделять отдельной главой. Рабочий план, структура посевных площадей и производственная программа, ориентированная на «Госпрограмму развития сельского хозяйства  и регулирования рынков сельхозпродукции, сырья и продовольствия на 2013-2020 годы», – всё это в минсельхозе, наверняка, есть. Но руководитель ведомства, судя по всему, никогда особенно в эти документы не вникала. С позиции хозяйки большого дома! Не говоря уж про то, чтобы сформировать своё особое мнение. Зато начиталась цитат из Вавилова. В этой ситуации правильней было бы отдать микрофон заместителю по растениеводству, да куда там!

На этом экзамене вечная отличница Татьяна Кравцева предпочла «плавать» и тянуть время. Своё выступление она начала с откровенной трехминутной раскачки. Но и потом бóльшая часть её доклада состояла из общих фраз типа «необходимо будет усилить организационную составляющую», «стратегия развития растениеводства должна изменяться», «губернатором поручено обеспечивать постоянное научное сопровождение отрасли», «после обследования можно будет принять конкретные меры», « за оставшееся до весны время в каждом хозяйстве, в каждом районе будет проведена работа по подготовке к реализации вероятных сценариев весенних работ», «Зимний период позволяет детально проанализировать структуру посевных площадей на ближайший год, а также перспективу, подготовить семена, топливо, пестициды», «В условиях низкой водоудерживающей способности почв будет значительно зависеть от выпадающих осадков и температурного режима», и так далее.

Кравцева благодарит ассоциацию «Аграрное образование и наука» «за активное взаимодействие с министерством и нашими аграриями», выражает уверенность в дальнейшем всестороннем сотрудничестве. Однако при этом совершенно изобличает и ассоциацию, и её руководство, и себя самою – к предложенной губернатором теме разговора, теме плановой, рабочей, не вызывающей в других регионах нездорового ажиотажа, они оказались совершенно не готовы.

В Волгоградской, Пензенской, Астраханской и Самарской областях о стратегии говорили ещё летом, учитывая аридность климата. В Татарстане по ней живут и работают уже третий год. Саратовскому минсельхозу понадобилась отмашка губернатора. «Минсельхозу надо поработать глубоко и широко, чтобы наступивший год нам не потерять», – считает он.

Представьте, сколько опять понадобится времени для раскачки, если над ошибками будут работать те же самые лица?

Не знаю, как писался министром Кравцевой её доклад, но, думается, в отделах были взяты коротенькие справки по посевным площадям и наличию техники, и затем они были украшены умными фразами, например, никому не нужным перечислением культур, способных расти в нашем регионе. Словно на встречу с губернатором собрались ничего не понимающие статисты.

Кравцева обещает, что компенсация по засухе уйдет «буквально завтра». На самом деле казначейство начало перечислять средства в час дня 31 декабря, поэтому многие аграрии, когда банки начнут свою работу, обнаружат, что закончили год с прибылью.

Посевная площадь 2016 года – 3,7 миллиона гектаров. Зерновые и зернобобовые культуры займут 2,2 млн га, что на 90 тысяч больше уровня текущего года. Озимые, которые обычно составляют 60 % валового сбора, занимают 982,5 тыс. га, в том числе 960 тысяч – это зерновые, около 23 тыс. га – озимый рыжик. По последним данным, взошло 864 тыс. га. озимых зерновых. В отличном и хорошем состоянии находятся 87% посевов; 13 процентов, или более 100 тысяч гектаров, находятся в неудовлетворительном состоянии.

Весенний сев региону предстоит провести на площади 2,6 млн га. Обеспеченность семенами яровых зерновых культур: 87 процентов от потребности, или 145 тысяч тонн; 21 тысячи тонн не хватает.

К севу двадцать шестнадцать подготовлено 1,8 тыс. тонн семян элиты. Для проведения сортосмены и сортообновления высеяно более семи с половиной тысяч тонн озимых культур высших репродукций.

Что министр предлагает делать в условиях постоянных засух? Использовать наиболее засухоустойчивые сорта и гибриды! Со ссылкой на ученых НИИСХ Юго-Востока, она заявляет: районированные саратовские пшеницы в наибольшей степени адаптированы к местным условиям. Они имеют урожайность на 20-30 процентов выше в сравнении с сортами, созданными в соседних регионах, и на 40-60 процентов из более отдаленных регионов. Далее министр считает: импортные гибриды зерновой кукурузы следует заменить отечественными сортами и гибридами. Большие надежды она связывает с «нашими» учеными. Какими? Краснодарскими? Воронежскими? Саратовскими? Григория Ивановича Веденеева больше с нами нет. Хотя в новогодние праздники 2002-2003 гг. его четырехметровая кукуруза с огромными початками еще украшала здание минсельхоза. Но мы не смогли сохранить и по-умному распорядиться как его наследием, так и наследием других великих саратовских ученых. Поэтому находимся в платье голого короля.

Ссылаясь на весенние и раннелетние засухи, министр считает целесообразным расширить посевы поздних культур. Таких как кукуруза, просо, сорго, гречиха. На кормовые нужды нужно сеять бобовые и зернобобовые культуры. Цифры площадей, тонн, полученных рублей не уточняются.

Новая «фишка» нашего министерства – оптимизация системы применения минеральных удобрений.

В связи с дефицитом денежных средств аграриям предлагается сосредоточить свое внимание на озимой пшенице, кукурузе, подсолнечнике и сое. Эффект от внесения на других культурах менее стабилен.

Говоря об усилении «организационной составляющей», министр поясняет, что это работа без простоев, в первую очередь. Со своей стороны министерство постарается как можно быстрее раздать субсидии по несвязанной поддержке в сумме один миллиард 47 миллионов рублей. Количество денег, несмотря на инфляцию, не увеличилось.

На полях региона эксплуатируются 18 тысяч тракторов, 6,5 тысячи зерноуборочных комбайнов и более 30 тысяч различных посевных и почвообрабатывающих машин. Доля «утильной» техники, со сроком эксплуатации свыше 10 лет, по тракторам составляет 67 процентов, по зерноуборочным комбайнам – 53.

Общая сумма приобретенной в этом году техники (какой именно, смотри врезку. – Ред.) – 4,3 миллиарда рублей, по федеральному лизингу приобретено и поставлено 175 единиц на общую сумму полмиллиарда рублей. Введено более пятидесяти современных посевных комплексов мировых производителей.

…Главный недостаток всех выступлений Кравцевой, как мне кажется, – их легковесность. Не хватает убедительных аргументов. Создается такое впечатление, что за прошедшие полгода со дня её назначения она была на производстве только в качестве приятного сопровождения официальных лиц. Набегами. Наездами. Мимоходом. По крайней мере, она теряется, когда губернатор задает сакраментальный вопрос: «Ну и что?». К сожалению, она видит лишь бухгалтерское увеличение показателей. В процентах. Но что произойдет с экономикой отрасли, если мы получим, согласно её собственным планам, 380 тысяч тонн картофеля, 500 тысяч тонн бахчевых и овощных культур, 3,6 миллиона тонн зерна, более миллиона тонн подсолнечника, 281 тысячу тонн сахарной свеклы – Кравцева ответить не может. Для неё главное – «данного объема производства достаточно для обеспечения области продовольствием».

За это Москва не поругает.

Не до ели…

Еще легковесней, чем у министра сельского хозяйства, получилось выступление ученого секретаря ассоциации «Аграрное образование и наука» доктора сельскохозяйственных наук Константина Евгеньевича Денисова. Рассчитывая на то, что Радаев не принимал участия в прошедших «Вавиловских чтениях» и не слышал его доклада, посвященного ресурсосберегающим технологиям, 29 декабря Денисов прочитал, пусть и с небольшими правками, одно и то же во второй раз. И, что неудивительно, сошло с рук.

Поверьте, если б у нас был другой случай, Константина Евгеньевича бы просто освистали, и не побоялись бы, что рядом сидит его патрон ректор СГАУ Николай Иванович Кузнецов. По сути, это обычное школярское выступление-обзор, никак не облегчающее жизнь производственникам, никак не привязанное к экономике. Ученые НИИСХ Юго-Востока хоть за собственные грехи отвечали, а этот чужие как следует проанализировать не смог. Зачем же Денисову вообще дали слово? А что тогда размещать на сайте СГАУ под шапкой «Встреча губернатора с учеными ассоциации «Аграрное образование и наука»?

А как тогда объяснить, за что получают свою зарплату ученый секретарь ассоциации и её бухгалтер Н.А. Сафронова. У нас ведь ассоциация единственная в стране, нигде такой больше нет?! Но, вот чудеса, другие аграрные регионы и без неё развиваются куда лучше, чем Саратовская область. Это видят и понимают все, за исключением членов правительства и депутатов.

Вернемся к «новым технологиям, которые могут явиться новыми точками роста». Ни слова про знаменитый плуг профессора СГАУ Василия Бойкова и его экономическую эффективность в хозяйствах региона, ни намека на гребне-кулисную обработку почвы, предложенную учеными НИИСХ Юго-Востока, что позволяет сберегать влагу и плодородие на склоновых землях, а их только в Саратовской области более 60 процентов. Из этого стоит сделать вывод, что они не выводят нас на новый уровень технологии? А что выводит?

По мнению Денисова-младшего (есть еще отец – профессор СГАУ), это делает, начинаем считать, технология прямого посева. В Саратовской области прямым посевом занято 12 процентов площадей, или 450 тысяч гектаров. Она позволяет возделывать широкий спектр культур. Преимущества – снижение затрат на обработку почвы, уменьшение напряженности весенних работ, увеличение

плодородия почв. Никаких экономических выкладок. Одни фамилии «первопроходцев»: Владимир Одиноков, Петр Скороходов, Юсуп Батраев, Павел Артемов. По мнению докладчика, этого вполне достаточно, чтобы другие аграрии за ними двинулись следом. «Подсолнечник тоже можно возделывать по нулевым технологиям», – сообщает потомственный ученый и приводит в пример хозяйства Василия Кулагина и Алексея Бирюкова из Балаковского района. Уточняет: «В севообороте наличествует кукуруза, которая накапливает мощный мульчирующий слой». «Эти руководители смогли не просто скопировать западную технологию, но и приспособить к своим почвенно-климатическим условиям». И вывод, рассчитанный на идиотов, – «любая технология должна быть адаптирована к условиям, в которых она будет применяться».

Будет ли в этом году увеличен клин под No-till, какой экономический эффект дает использование данной технологии, в каких ситуациях стоит экспериментировать, а когда не стоит – нет ответа. И это несмотря на то, что самарская «Евротехника» вложила немалые деньги в специализированный класс СГАУ.

Вторая прорывная технология, по мнению Денисова, – технология точного земледелия и одна из его частей – дифференцированное внесение удобрений. «Старая песня о главном», но по информации Денисова, в Саратовской области она не внедряется. Деньги «Евротехники» отрабатываются на подготовке магистров со знанием точного земледелия и практическими навыками дифференцированного внесения удобрений. В каких хозяйствах они работают – большой секрет. Параллельное вождение применяется в «Деметре» Новобурасского района, «Рубеже» Пугачевского района, агрохолдинге «Солнечные продукты». Экономит ГСМ, увеличивает в полтора раза производительность, уменьшает расход семян, СЗР, удобрений. Окупаемость – два-три сезона. « Ну а дальше?». Задавать уточняющих вопросов губернатор не собирается.

Третий инструмент повышения эффективности растениеводства – технологии дистанционного зондирования, основанные на снимках космических аппаратов. В пример приводятся поля подсолнечника, принадлежащие ООО «Лада» Аркадакского района. Вегетационный индекс позволил выявить на ранних стадиях очаги альтернариоза.

Четвертый инструмент – небольшие погодные станции, которые устанавливают прямо в полях для выявления локальных осадков и решения целого списка задач. Разработка таких станций ведется одной из саратовских фирм с учеными аграрного университета. Далее пошли любезности и заверения, которые прервал Вячеслав Петрович Королев:

– В принципе всё ясно. Все, что было сказано, мы всё это знаем, всё применяем, поскольку только так и нужно работать. Мы уже знаем, сколько и на каком участке нужно вносить удобрений, сколько и когда требуется химии, наличие влаги. Метеостанцию будем ставить в этом году.

Единственное, с чем я не согласен, – с системой No-till. (Слышать такие слова от фермера, который четыре года шел к нулевой технологии и затем «сломался», большого стоит. – Ред.) Нам все его рекомендуют, а в Италии, откуда мы только что приехали, рекомендуют либо глубокорыхление, либо пахоту. Есть регионы, которые получают до 200 центнеров кукурузы с гектара на богаре, внося до 700 килограммов сложных удобрений. Мы же вносим 250-300, а когда были хорошие результаты, то и до 400 килограммов. Это всё надо как можно быстрее до всех доносить, а если медлить, то и через десять лет мы желаемых результатов не получим.

Не тот день, чтобы молчать

Ваше видение стратегии? Отвечая на этот вопрос губернатора, молодой заместитель директора НИИСХ Юго-Востока, руководитель технологического центра Сергей Сергеевич Деревягин и новый руководитель селекционного центра (она пришла на место Рима Гильфатулловича Сайфуллина) Светлана Витальевна Лящева, в октябре фактически вернувшаяся из ссылки, по логике должны были повторить всё то, что накануне на коллегии минсельхоза уже говорил директор института Александр Иванович Прянишников. Говорил убедительно, даже пафосно. Из-за отсутствия опыта и апломба у его помощников так не получилось.

Деревягин вслед за патроном подтвердил факт заметного увеличения числа засух в регионе: семь из десяти.

Доля весенне-летних засух выросла на 30 и устойчивых засух на 43 процента. Это довольно много. Последние два года у нас отмечается осенняя засуха. Что для региона, в принципе, не характерно.

Зима стала теплее и влажнее. Лето – жарче и суше, а весна короче. Изменился гидротермический коэффициент (ГТК). Для нас 0,6 норма, и это очень плохо. (Сергей Сергеевич не считает нужным напомнить присутствующим, что увлажнение считается оптимальным, если ГТК равен 1–1,5. Избыточное – ГТК более 1,6. Недостаточное – ГТК менее 1. Слабое – ГТК менее 0,5. – Ред.).

Что предлагает «наука»? Первое. Прием, который позволяет хотя бы в какой-то степени повлиять на ситуацию, – изменить структуру посевных площадей. Второе. Разработка методов обработки почвы, способствующих накоплению влаги. Если мы говорим применительно к озимой пшенице, то, размещая её после подсолнечника, мы фактически начинаем основную обработку почвы только в июне-июле. Пашем глубоко, надеемся, что влаги хватит, но это не так. В качестве практического предложения Деревягин дал совет пахать не так глубоко, как по классике, использовать более щадящие орудия для мелкой культивации. Третье предложение – совершенствование приёмов ухода за парами. Чем мельче мы будем культивировать, чем чаще будем обращаться к химическим обработкам, тем мы, возможно, потратим больше денег, но сохраним влагу.

Далее Деревягин вновь возвращается к тому, что говорилось на коллегии, и напоминает о промываемом почвенном профиле. К началу сева в метровом слое фактически нет азота. Поэтому весной, когда мы сеем ранние яровые культуры и когда достаточно влаги в почве, яровым культурам не хватает азота. Выход – раннее внесение аммиачной селитры, еще по льду! Это позволит дать растениям ранний старт, пока есть влага. Пятое – использование районированных сортов и засухоустойчивых культур. Если левый берег хочет получать большие урожаи подсолнечника и догнать правый берег, то надо быть честными и прямо сказать: расти подсолнечник там не будет. Не тот у нас регион.

Зато очень большая перспектива у сахарной свеклы. И к почвам она не столь требовательна, и по осадкам «проходит», – считает Деревягин. Так что перспективы роста валового сбора урожая имеются.

С точки зрения ученых НИИСХ Юго-Востока, для Саратовской области перспективными являются горох, чечевица, горчица, нут, рыжик, лен масличный. Именно этот клин они считают нужным расширять.

Так же они просят обратить особое внимание на структуру посевных площадей: поздние яровые культуры (просо, кукуруза, сорго) имеют наибольшие перспективы. Они обладают возможностью использовать накопившийся к концу мая азот, к этому времени в земле начинают работать микроорганизмы.

Несмотря на существующее мнение об институте как умирающем научном организме, который захвачен вредителями и потому вряд ли выздоровеет, заместитель Прянишникова заявляет: ученые продолжают работать на будущее и заняты не чем иным, как «инновационным потенциалом». А в следующем году вообще собираются «активизироваться». За счет чего, правда, не понятно.

На ближайшую перспективу в институте имеются семена озимой ржи Солнышко, сорго Белочка, четыре сорта озимой пшеницы, гибридов подсолнечника Эверест, Континент, ЮВД 2016, яровой пшеницы Саратовская 75 и твердой пшеницы Луч-25, чемпиона по качеству, не уступающей предшественницам в урожайности.

Далее Сергей Сергеевич называет количество элитных семян, в тоннах, с которыми институт готов выйти на рынок, и приглашает поучаствовать в их размножении руководителей хозяйств, поскольку в институте земли недостаточно. «Мы готовы участвовать в семеноводстве, заключать договора, работать на область», – закончил он своё выступление.

Директор по общим вопросам ООО «Куриловские Калачи плюс» депутат областной думы Олег Александрович Алексеев задал конкретный вопрос: как часто ученые НИИСХ Юго-Востока бывают на юго-востоке области? «Там люди очень нуждаются в вашей конкретной помощи».

По признанию Деревягина, в Новоузенском районе его ученые были два раза, когда оценивали ущерб по засухе. Но он напомнил о работающем в круглосуточном режиме институтском сайте, где своевременно размещаются все ответы на вопросы аграриев. «Если хозяйства нуждаются в помощи, они смогут к нам обратиться».

Тут же развернулась дискуссия. Губернатор напомнил о существовании в той зоне Ершовской и Краснокутской опытных станций, вот пусть они и мониторят ситуацию, идут навстречу аграриям.

Алексеев:

– Одними сайтами ситуацию не исправить, нужно выезжать и рекламировать.

Александр Николаевич Зайцев, заместитель министра по растениеводству, не выдерживает, выкрикивает с места: «Ежегодно в Красном Куте проходит День поля. Нужно просто сесть в машину и поехать, посмотреть перспективные сорта».

Радаев:

– Имея стопятилетний опыт, пора научиться быть убедительными. От семинара и круглого стола завтра не «попрёт». Сегодня мы должны от вас, ученых НИИСХ Юго-Востока, не отходить. На деле один везет семена из Америки, второй из Франции, третий из Голландии, а самойловская зона ориентируется на Краснодар. Если к каждому хозяйству, к каждому агроному привязать памятку, составленную учеными и другими специалистами, как это происходит в КФХ Королева, и заставить ей следовать, – ничего больше не нужно, даже высшего образования. Именно так работает Вячеслав Петрович – он ни на шаг не отходит от того, что ему советуют ученые. Поэтому есть результат.

На делянки, в поля везите народ, показывайте. И тогда у нас будет конкуренция. Раз у вас не покупают семена, надо вешать на институтской двери замок. И не говорить: «Нам сто пять лет». Мы все должны, проанализировав опыт 2015 года, осознать: если взаимоотношения между минсельхозом и наукой будут и дальше «давать трещину», откуда мы будем брать прогрессивные технологии, семена, технику?»

Замечания по ведению

В 2015 году в стране возделывали 138 сортов и гибридов селекции НИИСХ Юго-Востока. Ими был засеян каждый десятый гектар российской пашни. Однако губернатор не знает, как правильно произносится фамилия саратовского селекционера озимой мягкой пшеницы Светланы Витальевны Лящевой, нового руководителя селекционного центра НИИСХ Юго-Востока. Поэтому, когда предоставляет слово, коверкает её. Это тоже симптоматика, на мой взгляд.

Но Светлана Витальевна, отработавшая последние несколько лет в институте Россорго, занимавшаяся любимой культурой лишь по выходным и вернувшаяся назад на не выгодных для себя условиях, чрезвычайно снисходительный человек. Она готова лишний раз напомнить, для чего создавался родной институт, а также перечислить, какое количество сортов и гибридов, созданных её коллегами, входит в Госреестр 2015 года. Яровая твердая, яровая мягкая, озимая мягкая пшеницы – по 12, просо – 8, озимая рожь – 5, сорго зерновое – 5, подсолнечник – 11 сортов.

В течение последних двух лет было подано шесть заявок, получено шесть патентов, 4 сорта и гибрида допущены к использованию. В Госреестр селекционных достижений РФ в текущем году внесены новые гибриды подсолнечника Континет, Эверест и кондитерский сорт Сластена, сорт сорго Белочка. Получены патенты на сорта озимой ржи Солнышко и тритикале Святозар. Переданы на испытание и охрану новые сорта: сорго Ирина, яровой пшеницы Саратовская 75, озимой пшеницы Анастасия, гибрид подсолнечника ЮВД 2016.

– По яровой твердой пшенице мы лучшие в стране. Именно в нашем институте получены сорта, которые характеризуются не только высокой засухоустойчивостью, высокой урожайность, но и высоким качеством зерна. Мы получили сорт Луч 25, который и в благоприятных условиях, и в неблагоприятных даёт приблизительно одинаковую прибавку. Его урожайность превышает урожайность предшественников примерно на 30 процентов, у него повышенное содержание каратиноидов, высокое количество белка, хороший показатель ИДК. Но самое главное преимущество – он устойчив к черному зародышу. Чего нигде в нашей стране не добились. Это позволяет получать макароны с улучшенными товарными качествами.

Получены новые сорта яровой мягкой пшеницы Саратовская 74 и Саратовская 75. У последней урожайность более высокая именно в засушливых условиях, при этом качество зерна ничуть не хуже. Передали на испытание новый сорт озимой пшеницы Анастасия, в родословную входит Мироновская 808. Сорт устойчив к осенней засухе. Он способен лучше отрастать в весенний период, у него повышенное количество белка и клейковины в сравнении с предыдущими сортами без внесения удобрений.

Вслед за белозерным сортом озимой ржи Памяти Бамбышева, с улучшенными питательными свойствами за счет того, что ингибитор трипсин снижен в два раза, крупнозерностью, а также ориентированностью на диетическое питание, создан светлозерный сорт Солнышко. Он отличается высокой урожайностью и всеми преимуществами ржи саратовской селекции.

Лящева не оратор, поэтому когда пытается всеми силами убедить аудиторию, что инорайонные сорта выглядят по сравнению с нашими сортами значительно хуже, кажется наивной, оторванной от жизни. Приводит, понимая слабость своих аргументов, в качестве примера всего лишь один 2011 год и всего лишь одну культуру. Она считает, что иностранные фирмы выигрывают за счет того, что могут добраться до каждого потребителя, буквально до каждого поля, провести обучающий семинар, предоставить бесплатно семена для демонстрационных посевов. Рассказать. Показать. Убедить. Заплатить немалые деньги за рекламу. Саратовские ученые

такой возможности не имеют. Далее она призывает использовать именно наши сорта, и, в общем-то, ломится в открытые ворота. Потому что наши аграрии с удовольствием бы использовали только нашу генетику, если б в неё верили.

Губернатор:

– Если у вас не будет возможности себя рекламировать, вас закроют. Вы должны так убедить наших аграриев, так рассказать про преимущества ваших сортов, чтобы тот же Королев прямо сейчас начал прыгать и спорить, а наутро стоял бы у ваших дверей. Вот как надо убеждать нас! Понимаете? Ваше слово настолько должно быть весомым и веским, чтобы никакой рекламы не было нужно.

Лящева смешалась, начала быстро-быстро рассказывать о высокоолеиновом подсолнечнике, о 15 линиях, которые можно внедрять в производство, о уникальной разработке – саратовский подсолнечник, устойчивый к гербицидам, о кондитерском сорте Сластена, о шести линиях проса, стойких к 15 из 17 расам головни...

Тут я просто вынуждена ради спасения репутации института прибегнуть к невидимой помощи А.И. Прянишникова, который и на коллегии минсельхоза, и в одном из последних номеров «Российской газеты» уже ответил на вопросы аудитории. Восемьдесят – сто центнеров с гектара, по примеру хваленого сорта Скипетр, который пропагандирует петровский фермер Королев, – это возможно?

«В обозримой перспективе в массовом товарном производстве — желание невыполнимое. И дело здесь не в науке. Селекционерами института уже создана линейка уникальных сортов той же озимой пшеницы с потенциальной урожайностью 60-80 центнеров с гектара. Это такие сорта как Калач 60, Касар, Анастасия. В чем их уникальность? Назову одну, но главную особенность. По закону биологии для получения одной тонны пшеницы нужно иметь в период вегетации растений 100 миллиметров осадков, сортам селекции нашего института достаточно 60-70. То есть на треть удалось снизить коэффициент водопотребления для формирования 1 тонны продукции. Этот выдающийся результат — труд нескольких поколений ученых института. Кстати, и по другим культурам пропорция водопотребления примерно та же. Но даже этот минимальный водный «паек», необходимый для выращивания полноценного урожая, в силу засушливости климата мы имеем не каждый год. Такова реальность».

«В современных условиях за счет селекционного фактора можно обеспечить рост урожайности сельхозкультур на 50 процентов. Наш институт сегодня на 100% закрывает потребности Саратовской области по сортам проса и озимой ржи, на 90 и до 60% — соответственно по яровой и озимой пшенице. Самая «горячая» позиция — подсолнечник. Более 70 процентов семян гибридов этой культуры импортного производства. Но и здесь ситуация меняется. В нынешнем году совместно с региональным минсельхозом на базе передовых хозяйств мы приступили к реализации программы развития промышленного семеноводства гибридного подсолнечника селекции института. Это позволит со временем закрыть потребность Саратовской области в собственных семенах данной культуры».

«Центральная задача для ученых и практиков – обеспечить в зоне рискованного земледелия устойчивое производство сельхозпродукции, иначе оно будет нерентабельным. Поэтому выбор для науки между устойчивостью и, скажем, урожайностью очевиден: на первое место ставим достижение устойчивости, а уже потом все остальное. Применительно к производству озимой пшеницы (а она основная продовольственная культура в Поволжье) имеем сегодня более стабильные урожаи. Давайте сравним: в период с 1980 по 1990 год вариабельность, то есть разброс по урожайности, озимой пшеницы в контрастные по погодным условиям годы была на уровне 40 процентов. А в последнее десятилетие – уже не более 25 процентов. И это при том что в названный период прошлого века погодные условия были более благоприятные для сельхозпроизводства, нежели в наше время. Устойчивое производство – благо».

К сожалению, Александр Прянишников не смог поддержать коллег своим присутствием, во многих случаях ему нечем было бы возразить, поэтому производственники били по ученым изо всех пушек.

Петр Александрович Пампуха, директор ООО «Степное» Калининского района, назвал самую серьёзную боль правобережных хозяйств: отсутствие семян яровой твердой пшеницы, за которую в декабре 2015 года дают не меньше 20 руб./кг. Только он был вынужден снизить посевы под «макаронной» пшеницей в два с половиной раза из-за того, что Саратовская золотистая в последние годы давала до 30% «черного зародыша». Пытались найти Харьковскую 46, перешли по инициативе переработчиков на алтайские сорта, которые тоже не оправдали ожиданий. Сейчас ООО «Степное» сеет оренбургские сорта, без черного зародыша, и саратовского Николашу. Урожайность 23 ц/га. Балашовский «Макпром» очень резко снижает закупочную цену за низкое качество сырья. И правильно, в принципе, делает. Однако площади под яровой твердой пшеницей, в том числе и из-за нюансов выращивания, неуклонно снижаются.

 Загнанная в угол Лящева призналась, что Луч-25, с совершенно другой родословной, попадет к производственникам не раньше 2017-2018 годов, поскольку сорт ещё требует размножения. Наука опять опаздывает. Правда, в Самарской области на основе нашей Саратовской золотистой создан сорт яровой твердой пшеницы Безенчукская золотистая, и тамошний губернатор очень им доволен.

Александр Сергеевич Ратачков, генеральный директор ООО «Холдинговая компания Агрохолдинг», обрабатывающей свыше 60 тысяч гектаров в нескольких районах области, задал сразу два вопроса:

– Почему у пшеницы Саратовская 75 такой низкий белок: 10,6? Почему у подсолнечника Саратовский 20 масличность доходит до 52-54, а вы даёте 48?

Лящева честно признается, что причин такого резкого падения белка (с 12 до 10) не знает ни она, ни её коллеги, но признает, что так было, и производственники пострадали. Что касается масличности Саратовского двадцатого, то больше чем 48 процентов на институтских полях в обычных условиях без удобрений селекционеры не регистрировали.

Александр Александрович Соловьев, заместитель председателя правительства области, заметил, что балашовская фабрика «Макпром» вынуждена на 80 процентов работать на завозном сырье и лишь 20 процентов сырья местное. «Нет связующего звена», – считает он.

Лящева:

– Проблема твердой пшеницы в том, что очень долгие годы на неё не было хорошей цены. И многие отказывались её сеять. Вторая проблема – нужно успеть её посеять как можно раньше, как только готова почва.

Радаев:

– Это и есть ваш хлеб. Это и есть ваша ниша. Подумайте над тем, какую пшеницу и чью мы используем в хлебопечении. Это тоже ваша позиция. Думаю, на 80 процентов мука привозная.

Муся Харисович Тугушев, генеральный директор ООО «Сандугач» Базарно-Карабулакского района, уточнил:

– Мы очень большие партии своей муки поставляем и на «Стружкина», и в «Знак хлеба» только из саратовской пшеницы. И в Балаково «Балаково-хлеб» работает только на своем, местном сырье.

Радаев:

– По какой цене продаете высокоолеиновый подсолнечник?

Лящева:

– Мы его пока что не продаём.

Завтра нужно работать больше, чем сегодня

После выступления Ирека Фаритовича Фаизова, руководителя филиала ФГБУ «Россельхозцентр» по Саратовской области, который дал краткую характеристику проведенной в 2015 году работе, прения продолжились.

Королев:

– Мы недополучили из-за отсутствия влаги, как минимум, половину урожая. Особенно это сказалось на натуре зерна.

Губернатор:

– А вдруг засуха еще два года продлится?

Королев:

– Никто не застрахован, поэтому мы все равно работаем. Не соглашусь с утверждением, что под озимую пшеницу надо пахать. Не надо этого делать! Мне это немцы доказали, а я Юсупу Батраеву из Новых Бурас. Мы убрали подсолнечник, а его остатки оставили, чтобы в них задерживался снег. Накопления влаги гораздо больше. Придет время, пять суток будем сеять две тысячи гектаров зерновых двумя комплексами, а сев подсолнечника сознательно начнем сдерживать: тот, кто в этом году позже посеял, оказался с урожаем. Весной отсеялись, прошлись «Рубинчиком» (эта фраза ходит по области уже в качестве анекдота. – Ред.), подняли с помощью СЗР падалицу подсолнечника и сорняки, причем затрат на химию не больше, а они эффективнее. Поля наши со временем становятся чище.

Что касается семян, есть хорошие зерновые и саратовские, да только чистоты в них нужной нет. Рекламу надо давать, но и новые лаборатории строить нужно, потому что на западе совершенно другая генетика. Что касается удобрений, надо больше резервировать по льготным условиям не десять, а пятьдесят тысяч тонн. Балаковский аммофос – лучший в мире, нужно больше его заказывать. Сто килограммов аммофоса мы даем под озимую пшеницу, корни развиваются просто удивительно. Начинаем уходить от трехполки, совместно с немцами начинаем сеять сою на богаре, ООО «Басф» будет обеспечивать защитой, и, заметьте, не на опытных, а на производственных участках хотим получать по 20-22 ц/га, то есть на уровне мировых значений. Покажем на своих Днях поля и новую технику. Раньше только «Мировая техника» была, а теперь конкуренция появилась – ООО «ТВС-Агротехника», ООО «Новатех». Новые машины приобретаем на очень выгодных условиях. То же самое можно сказать про компанию Basf: её препараты намного дешевле, чем у «Сингенты». Только раньше они конкурировали, а теперь готовы сообща работать. Люди смотрят, применяют, потому что на месте стоять нельзя. Как и в спорте, завтра нужно больше делать, чем сегодня.

Александр Сергеевич Ратачков:

– Мы с Вячеславом Петровичем очень часто спорим на тему, чьи сорта и гибриды сеять выгодней. У меня на полях пшеницы все саратовские, и подсолнечник Саратовский 20 тоже наш. В принципе, он может давать и по 25 ц/га, в зависимости от предшественника. Даже если взять этот острозасушливый год, те поля, где после пропавших озимых был посеян подсолнечник, дали по 25 ц/га. Это же не «забугорный» гибрид, у которого по 5-6 тысяч рублей одна посевная единица стоит, а наш сорт дал. И эту проблему решать надо как-то. Я начал заниматься с Монсанто и с Каргиллом с 1996 года. В 1998 году они привезли свои гибриды, и цена посевной единицы в переводе с доллара на рубли где-то 500 рублей. Самые качественные семена столько стоили! Сейчас цена доллара, а тогда тоже был обвал рубля, выросла в три раза. То есть одна посевная единица должна стоить не больше полутора тысяч рублей. А Вячеслав, который берет по блату, платит 4. Вообще же цена доходит до 6 и даже до 7 тысяч рублей за посевную единицу. Американцы привозят, немцы привозят, а нашим людям не хватает знаний. Ведь раньше не случайно нас в обкоме партии собирали и учили. То же самое происходит и с запасными частями. Сегмент жатки можно приобрести и за один рубль, и за десять. Никто сегодня этот рынок не контролирует. Аналогично и со средствами защиты растений: можно взять препарат и за 200, и за 1000 рублей. Надо заставить работать наши антимонопольные службы, вести контроль за ценой.

Хоть мы все и говорим, что живем в рыночных условиях, но рынок все равно надо регулировать. Впервые за всю историю зерновых интервенций закупочные цены заявили заранее, в октябре, и по высокой цене – 10900. Но если бы такой цена была еще в июле, когда мы вынуждены были отдавать зерно по 7,5-8 рублей, наши доходы элементарно бы увеличились в разы. С одного миллиона тонн потеряли три миллиарда! Я не думаю, что кто-то из нас стал бы «крысятничать», – все равно бы эти деньги пришли в АПК в виде налогов, пришли бы в развитие Саратовской области. Те ребята, которые сегодня пришли в руководство Минсельхоза РФ, – они вменяемые, профессиональные люди, и с ними можно договариваться, выторговать условия, специальные для Саратовской области. У Воронежа и Пензы по разным причинам такой необходимости нет. А вот что касается Саратовской области…

Сегодня уже начали покрикивать, что цена на пшеницу очень высокая и надо её снижать. Тем более что мировые запасы пшеницы в мире самые максимальные за последние 15 лет. То же самое можно сказать и про Россию. Поэтому если некоторым товарищам удастся повлиять на конъюнктуру рынка, то на следующий год закупочная цена на самый главный для всех нас продукт снизится. Поэтому нам сегодня надо решать, заниматься пшеницей или не заниматься. Если мы сейчас все вместе сделаем шаг в сторону экзотических культур (рыжика, нута), затратим колоссальные деньги, а цена рухнет. Прецедент уже был. Это надо каким-то образом контролировать. Делать централизованно. Брать, строить и водить строевым шагом.

Необходимую квалификацию, такую как у Петра Пампухи и рядом с ним сидящего народа, у современных кадров не найти, не в обиду будет сказано. И поэтому у нас сегодня возникают так называемые «интенсивные» технологии. «Америкосы» ведь такие люди, они нам специально подбрасывают бог весть что, чтобы снизить экономический потенциал нашей страны, подорвать изнутри. Поэтому, проще говоря, надо, чтобы без ведома Александра Александровича (Ратачков говорит про Соловьева словно Кравцевой не существует. – Ред.), никто ничего не сеял.

Все смеются.

– А чего вы смеётесь? Я проезжал всю Англию, всю Германию, общался с местными фермерами. Вы их спросите, что они сеют в своих «демократических» странах. Только то, что заказано. Тогда он получает на гектар дотацию. Иначе он просто разорится. Если мы сегодня рынок не возьмем в руки и не начнем всех душить, ничего хорошего у нас не получится.

Про налогообложение. Если про-анализировать, кто сколько платит с одного гектара пашни, можно обнаружить в одной Саратовской области и сто, и три тысячи рублей. С одного гектара. В каждом конкретном случае по-разному, но если, помимо растениеводства, имеется животноводство и своя переработка, – там самые большие отчисления.

Радаев:

– Всё равно мало платят.

Ратачков:

– Предлагаю собрать рабочую группу, отработать на ней пару районов с участием налоговиков и производственников с тем, чтобы все главы районов знали, сколько они должны с пашни собирать. Мы таким способом пополним бюджет и обеспечим его прозрачность.

Радаев:

– Александр Александрович не даст соврать, он возглавляет большую налоговую группу и скажет: налоговую нагрузку по каждому муниципальному образованию, начиная с ЛПХ и до самого олигархического предприятия, люди должны знать. Нагрузка должна быть такой, чтобы не загубить предприятие, посильной.

Ратачков:

– Еще одна проблема – тахографы.

Доровской и Королев хором:

– А мы поставили.

– Ну поставили, так поставили, куда деваться? Комбайн дорогу переехал, тебя арестовали. Пока платим по пятьсот рублей, работаем.

Радаев:

– Кто штрафует?

Хором:

– Гаишники. Все штрафуют. Ставят на стоянку. Семечки возим, деньги от водителей, словно в бухгалтерии, получают.

Ратачков:

– «Платон» то же самое.

Петр Александрович Пампуха, директор ООО «Степное» Калининского района:

– Каждый руководитель – самостоятельный стратег, потому что он работает не только на себя, но и на людей. Каждый ищет способа не только выживать, но и развиваться. Наше хозяйство лет двадцать не берет в банках кредитов, живет по своим средствам. Что касается планов на 2016, будем угадывать, что сеять. Возможно, шагнем в сторону коммерческих структур, потому что цена 10 тысяч рублей за тонну пшеницы уже неактуальна. Такой она была семь лет назад. Нас учили: получай тысячу долларов с гектара, тогда хозяйство будет жить. Мы к этому и стремились.

Сергей Васильевич Ботов, директор ООО «Наше дело» Энгельсский район:

– Хочу сказать два слова про сою. Мы стабильно её выращиваем и считаем: на орошении для нас это самая экономически выгодная культура. Выгодней кукурузы. Посеяно было полторы тысячи гектаров, урожайность доходила до 37-38 центнеров с гектара. На круг. Планируем дополнительно к 2,5 тыс. га полива ввести еще триста гектаров, поставим четыре поливальных машины, из них две отечественные. Это будет пилотный проект. Посеем 3,5 тыс га кукурузы, 2,5 тыс. га озимой пшеницы, далее пары, соблюдаем пятипольный севооборот. Содержание протеина в нашей сое – 38-40 процентов и даже за 40, до 42-х.

Николай Васильевич Доровской: Мы обсчитывали в этом году себестоимость сои. На поле, которое дало 31 ц/га сои на орошении, чистая прибыль вышла с одного гектара пятьдесят с небольшим тысяч. Соя – монокультура, и самая высокая урожайность, когда сеешь сою по сое на третий год.

Валерий Васильевич, вот вы говорите: экономика, экономика, экономика. Вы думаете, мы не считаем? Мы находимся в постоянном поиске. Мы давно определили для себя стратегию развития. В силу погодных условий, естественно, стали не увеличивать, а именно развивать клин орошения. Мы занялись модернизацией, у нас работают уже 18 машин типа Земмантик, невзирая на курс доллара, будем ещё закупать три машины. Мы пошли на установку больших дождевальных машин, рассчитанных на 180 гектаров. Мы сформировали на орошении севооборот из наиболее доходных, востребованных культур. Зерновая кукуруза, мы считали, дала на отдельных полях по 110 ц/га. Получилось 23 тысячи прибыли с одного гектара. Кукурузой на орошении заниматься можно, если учитывать, что себестоимость одного гектара полива обошлась в 1500-1600 рублей. Естественно, занимаемся и кормовыми культурами, поскольку производим порядка 25-30 тонн молока ежесуточно.

На богаре заниматься растениеводством у нас сложно. Я редко видел такие прекрасные всходы яровых, как в этом году, но к концу июня их практически не осталось. Хотя в 2011 году мы посеяли 3 тысячи гектаров ячменя и намолотили свыше 10 тысяч тонн.

Мы тоже занимаемся передовыми технологиями, лет пять применяем параллельное вождение и систему навигационного оборудования «Автограф». Почти в два раза уменьшили расход дизтоплива на один условный эталонный гектар, но, тем не менее, даже при сложившихся ценах пополнение оборотных средств необходимо.

Мы тоже пытались перейти на ноль и тоже убедились, что на наших тяжелых суглинках нужна не вспашка, а глубокое рыхление. И подсолнечник мы тоже по нулю не сеем, а занимаемся глубокорыхлением. А вот сою по нулю сеять можно, и получается очень даже неплохо, в том числе и на орошении. Она мульчирует поверхностный слой, и корневая система у неё лучше приспосабливается к невспаханной почве. На мой взгляд, всё можно купить, тем более что техника в нашем хозяйстве находится на уровне мировых стандартов, основная проблема – это кадры. Можно сколько угодно говорить про условия труда и заработную плату, у нас они практически идеальны, а престижности у сельских профессий всё меньше и меньше.

На мой взгляд, прежде всего, в этом должны быть заинтересованы средства массовой информации, которые должны развивать технологии, пропагандировать человека труда. Весь экран заполнен сообщениями, кто где столкнулся и кто где сгорел. Мы много рассуждаем об отечественном рынке материальных ценностей и техники, а ручки, которые лежат у нас на столе, из Германии.

НИИСХ Юго-Востока – знаменитый, брендовый институт, но выступающие не сказали, где использовались сорта и какие результаты. Когда к нам приезжают «гонцы» – представители иностранных компаний и фирм – мы сразу у них спрашиваем, где и у кого можно посмотреть стоящие семена, стоящие пестициды, стоящую технику. Наши хозяйства в этом году элементарно «погорели» на посевном дисковом комплексе «Бурго», из-за которого недополучили на гектаре по 7-8 центнеров сои.

Мы тоже ошибаемся, набиваем шишки, но, на мой взгляд, Александр Александрович, должен быть создан мощный информационно-консультационный центр. Не в том виде, в каком он сегодня есть, а привлекательный. С определёнными, скажем так, гарантиями пользы.

Радаев:

– Хорошее предложение, недаром наши ведущие руководители постоянно выезжают за рубеж, на учебу. Давайте теперь поговорим про кадры.

Николаю Ивановичу Кузнецову, председателю комитета по аграрным вопросам, ректору ФГБОУ ВО «Саратовский ГАУ», ничего другого не пришло в голову только как жаловаться. Его фраза «разделяю озабоченность» тоже стала ходячим анекдотом. А про экономику сельхозпредприятий области и всего АПК доктор экономических наук даже и не вспомнил:

– Областной бюджет содержит 13 профессиональных учебных заведений (лицеев и техникумов) и четыре техникума содержит Саратовский аграрный университет. Из бюджета области уходит на содержание вот этих учебных заведений 450-480 миллионов рублей. Мы не закрыли за последний год ни одного учебного заведения.

Николай Иванович, видимо, запамятовал легендарный сельскохозяйственный техникум в Терсе Вольского района, который, по нашей информации, правительство области и депутаты областной думы даже не собирались спасать. Причина – некому учиться. Прежний педагогический коллектив «не справился с возложенной на него задачей». Вот и на этой встрече с губернатором Кузнецов, возглавляющий ассоциацию «Аграрное образование и наука», предпочел не говорить ни об ассоциации, ни о родном вузе.

– Кто где какой уголок создал в учебных заведениях, или в родной школе, или в этих учебных профессиональных учреждениях? Кто хоть сколько-нибудь имеет там стипендиатов? Кто поставил передовую технику на хранение, на которой было бы интересно учиться и тренироваться? Что мешает хотя бы раз в неделю направлять туда своего передового механизатора, который бы заводил технику, показывал и рассказывал? Во всем мире давно подготовка кадров ведется совместно: власть – учебное заведение и сельхозтоваропроизводитель? У нас, к сожалению, это просто не работает. Мы пошли на создание своих полей, своих центров, например, с Ростсельмашем. Имеем около ста единиц собственной техники, если считать вместе с навесным оборудованием, потому что на местах её студентам просто не доверяют. А потом говорим: к нам пришел не совсем подготовленный специалист. А что мы для этого с вами сделали? Губернатор делает всё, что может. А кто из вас поделился техникой, поставил бы хотя бы по одному комбайну и по одному трактору в профессиональные лицеи и техникумы?! Там же стоят комбайны, которым по 40-50 лет, они не двигались четверть века. Откуда у профессии возникнет престижность? И как результат, в этом году в Саратовский аграрный университет пришло только 53 процента сельских ребят. Никогда такого низкого процента не было.

Ах, у ели, ах, у ели…

Согласитесь, после такого выступления депутата хочется закрыть глаза и выть на луну, которая расположилась прямо за огромными стеклянными окнами Музея трудовой и боевой славы. Или напиться «горькой», не отходя от голубой ели, что растет у входа в музей. Гостям еще представится такая возможность, однако губернатор до последнего держит аудиторию в напряжении. Словно спешит в оставшиеся дни старого года сказать всё самое важное:

– Задачу самообеспеченности территории практически по всем параметрам решаем. Но сегодня мы должны говорить про экономику. Это намного сложнее. Принцип «кое-как посеял, кое-как убрал» больше не проходит. Он себя изжил. Однако его отголоски все равно раздаются из разных концов губернии. Вы посмотрите – Марксовский район: валового сбора зерновых сегодня практически не получает. Не получает! Министерству сельского хозяйства вместе с наукой и исполнительной властью надо незамедлительно собрать рабочую группу и очень глубоко проанализировать причины. Далее – Новоузенский район. В последние годы он просто-напросто сгорает до основания. Экономика не просматривается, сужаются возможности даже для животноводства. Не имея подушки безопасности, регион будет деградировать. Это очень опасно. Ни в коем случае нельзя допустить растерянности сельхозтоваропроизводителей.

Мы должны четко представлять, что дальше будет происходить в этих районах. Чем будет заниматься Озинский район: либо животноводством, либо всё-таки растениеводством, понимая, что поля, которые сейчас обрабатывают аграрии Перелюбского и Пугачевского районов, никогда больше 10 ц/га не дадут. Посмотрите на Ивантеевский район, который находится на стыке с Самарой и тоже постепенно теряет свой потенциал из-за засух. Хотя там очень серьезные руководители сельхозпредприятий, прогрессивные технологии и неплохая энергонасыщенность производства.

Я сознательно остановился на районах, которые тяготеют к монопроизводству, и риски здесь необычайно велики. Стоит в них допустить деградации растениеводства, тут же резко «провисают» личные подсобные хозяйства. Вот почему нам так остро нужна научная составляющая.

Мы должны, проанализировав опыт 2015 года, осознать: если взаимоотношения между минсельхозом и наукой будут и дальше «давать трещину», откуда мы будем брать прогрессивные технологии, семена, технику?! Давайте трезво анализировать, чего и сколько нам даёт нут, рыжик и так далее из введенных несколько лет назад культур. Если мы в своей стратегии принципиально делаем ставку на сою, то мы пойдем на прибавку орошаемого клина на 30 (!) тысяч гектаров, как минимум. А не 3 тысячи гектаров. И вот тогда будет рывок. Вот тогда мы станем центром производства сои.

Стратегия развития отрасли должна быть невидимо управляемой, иначе мы и дальше не будем понимать, что происходит в районах.

Сегодня старт другой, таких погодных возможностей у нас не было в течение последних десяти лет, поэтому мы планируем получить один из самых больших урожаев. И использовать возможности по максимуму: либо кредиты вернуть, либо лизинг выплатить, либо модернизировать производство. В наступающем году мы должны твердо встать на ноги, чтобы сильней оттолкнуться.

В наступающем году мы должны изучить опыт других территорий, где аграрный блок является экономически ведущим. Сегодня Мордовия пошла по замкнутому циклу, кто-то работает на рынки, кто-то на сетевые магазины. В животноводстве обогнали нас в разы. Куда мы будем производить? – об этом надо подумать.

Минсельхозу надо поработать глубоко и широко, чтобы наступивший год нам не потерять.

Мы на вас всех очень надеемся.

Светлана ЛУКА

Мы благодарим пресс-службу губернатора Саратовской области за возможность принять участие в рабочем совещании губернатора Валерия Васильевича Радаева.