Задать корма. Часть 3

Молоко у коровы на языке. А значит, в ферме на кормовом столе. До этого – в силосной траншее, в машине, когда везут с поля от комбайнов, на самом поле – в виде люцерны с тремя укосами и зарослей кукурузы, а еще раньше – в виде тщательно вспаханной зяби и хорошо подобранных семян.

Рекордные надои достигаются тяжелым, кропотливым, четко организованным квалифицированным трудом большого числа людей, высококлассных специалистов, особенно если речь идет о такой цифре, как 40 процентов. Сорок процентов всего молока Саратовской области производит племзавод «Трудовой» Марксовского района.

Только за 8 месяцев этого года валовка увеличена на 15% по сравнению с прошлым годом, то есть на 3 614 тонн. Если 2016 год закончился с результатом 36 тыс. тонн, то в этом году планируют выйти на 40 тысяч тонн молока. Если в прошлом году в среднем на одну фуражную корову было получено 9 400 кг, в этом – 10 700 на фуражную и около 12 тыс. кг на дойную.

Чтобы и дальше наращивать показатели, только в этом году заготовлено 100 (!) тысяч тонн разного вида кормов.

Как это происходит? Об этом мы рассказывали в двух предшествующих номерах, сегодня о самом сокровенном – о мечтах.

НАША СПРАВКА

Как следует из данных Росстата, сектор сельхозпредприятий, являющихся основными поставщиками товарного молока, по итогам трех кварталов 2017 года произвел 11,9 млн тонн молока.  В ТОП-30 регионов-лидеров в производстве молока в сельхозпредприятиях за девять месяцев 2017 года Саратовская область, конечно же, не входит. Даже Пензенская область со своими 120,8 тыс. тонн (+4,3%) занимает лишь 29 место.

…Мы возвращаемся назад, в сторону Павловки. Сергей Захарович разговаривает по телефону, Николай ведет машину, я рядом с ним, молча, думаю совсем про другое.

Один из антиподов «промышленника» Сергея Захаровича Байзульдинова фермер Анатолий Анатольевич Быков, торгующий по утрам на марксовском рынке молоком от собственных коров, также воспитавший двух прекрасных наследников-продолжателей дела, Александра и Андрея, поставил на въезде в районный центр, практически под носом у Байзульдинова, офис с учебным классом. Чтобы приобщать всех желающих к новым технологиям в животноводстве на примере… Белоруссии. Ирландия с Голландией, тем более Израиль, нам не по карману, а вот Белоруссия, которая, можно сказать, ворует чужие технологии как дышит, «простым рассейским колхозанам» и по карману, и по менталитету. Племзавод «Трудовой» с его «космическими», крайне затратными технологиями нам не пример. Соответственно, пропагандировать его опыт – это все равно что рекламировать роскошный Bentley, эталон британского элитного автомобилестроения, среди владельцев автомобиля УАЗ Patriot.

Быков даже выступал на единственной в 2017 году коллегии минсельхоза, рассказывая, что за прелесть эти искусственно осемененные коровки, принадлежащие нашим личным подсобным хозяйствам. В течение двадцати минут он заверял, что со своими парнями из ООО «Адонис» и «Торговый Дом «Милена» способен если не совершить в частном секторе революцию, то весьма этому поспособствовать. Тем более что подавляющее большинство саратовских молочно-товарных ферм давно курируют (монтируют, ремонтируют, сопровождают) его ребята.

Быкову поаплодировали, и на этом все. Учебный класс пустует. Потенциал замечательного семейства, владеющего «надувной», как я ее называю из-за использованного материала, фермой, реализуется процентов на пятьдесят.

Впрочем, фермеру ли обижаться?! К «великому» Байзульдинову, который открыл первую очередь своего уникального комплекса еще в ноябре 2007 года, который ночами не спит, думая, как сократить издержки производства, тоже мало кто из земляков обращается. Опыт и знания специалистов «Трудового» больше востребованы за пределами региона. Семинаров, на которых бы животноводы встречались по делу и обменивались полезной информацией, у нас проводится крайне мало. Областные конкурсы профессионального мастерства дояров и операторов искусственного осеменения преданы забвению. И, судя по тому, что переизбранный губернатор оставил прежнего министра на месте, правительство это вполне устраивает.

Саратовскому минсельхозу обобщить бы всё, что сделано племзаводом за последние десять лет, вытащить, как кости из рыбы, самые продуктивные идеи, заслуживающие распространения, и создать школу для практического внедрения. Порадоваться, погордиться, передать знания. Отпраздновать 10-летие реализации в нашей области национального проекта. Ан нет.

И при этом невозможно без раздражения смотреть, как весьма благополучные в жизни, далекие от земли члены комиссии «по определению участников мероприятий по поддержке начинающих фермеров и развитию семейных животноводческих ферм в рамках реализации государственной программы Саратовской области «Развитие сельского хозяйства и регулирование рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия в Саратовской области на 2014-2020 годы», голосуя за того или иного кандидата, всеми силами толкают «счастливых» обладателей грантов в феодализм. И это в 21-м веке!

Берите, люди добрые, полтора миллиона или восемь с половиной миллионов рублей и попробуйте при нашем ценовом диспаритете построить современный молочный комплекс. Ясно же с самого начала, что это будут «сараи» с нерациональным использованием тяжелого физического труда. Или это один из способов скрытой поддержки уже успешно работающих предприятий через родственников их руководителей. И те, и другие погоды в отрасли не сделают. Весь вопрос в том, почему наш минсельхоз и наше правительство, руководимое аграрием, еще на берегу не определилось с организацией, которая бы профессионально реконструировала и оборудовала помещения, со специалистами, курирующими поставку оборудования и скота, чтобы потом не задавать «новорожденным» фермерам вопросов, какой размер плиты был положен на крышу коровника и почему высота стен не соответствует заявленной.

На Саратовщине практически каждый вновь зарегистрированный фермер выживает как может, тянет из себя жилы, хотя в других регионах создают кооперативы, объединяя людей по интересам, чтобы их труд был производительнее и легче. А в Тамбовской области так вообще для начинающих фермеров строили новые, с иголочки, фермы со всеми дорогами и коммуникациями, импортным скотом и импортным же доильным оборудованием.

Не хочется критиковать, но в этом году в Саратове даже «Клуб пятитысячников» – искусственно созданная ассоциация, куда должны входить капитаны молочных рек и боцманы сметанных берегов – не заседал: некого больше в него принимать. Доработались! Чем больше мы отчитываемся в успехах в отрасли, тем смешнее разглядывать, чем торгуют в глубинке. В Башкирии, куда Байзульдинов мотался по собственной инициативе, Сергея Захаровича потрясла местная фермерская продукция, которая вытеснила с прилавков сельских магазинов чужие тетрапаки. Везде все натуральное, из-под фермерской буренки, от кооперативной «пахталки» и танка-охладителя. Тамошние заводы обеспечены собственным молоком лишь на 40 процентов, но при этом на столах селян царят продукты из молока изумительного качества. Значит, и мы можем. Если захотим. Если хватит ума грамотно распорядиться имеющимися ресурсами.

Парадокс: монополист, производящий почти 40 процентов молока всей Саратовской области, обвиняемый всеми в эгоизме, волнуется за судьбу личных, фермерских хозяйств и кооперативов. Интересуется их опытом. Повторяю, он готов сам, на своей площадке провести по самарско-ершовской сое Самер областной семинар, чтобы каждый желающий смог приехать и поучиться. Потому что не боится конкуренции. Каким бы Сергей Захарович ни был сложным по характеру, одно он понимает четко: если мы не будем плыть против течения и поторапливать перемены, совсем скоро о нас даже не вспомнят.

«Чтобы оставаться на лидирующих позициях, необходимо учиться у молодого поколения. Люди, рожденные в третью промышленную революцию, когда в повседневную жизнь начали входить компьютеры, и рожденные в эпоху четвертой, когда началось повсеместное применение роботов и искусственного интеллекта, мыслят и получают информацию совершенно по-разному. Новые поколения всегда будут прокладывать путь к инновациям и учить нас делать то, о чем мы раньше не могли и мечтать». Это не Байзульдинов сказал, эти слова принадлежат одному из героев Форбса, но Сергей Захарович точно такие же слова произнес при нашей встрече.

Силос с претензией

В «Трудовом», да еще при таком великолепном рассказчике, мне всегда было очень и очень интересно. Сейчас же увиденное настолько захватывает, что хочется нырнуть еще и в тему производства молока, но пытаюсь завершить начатое – тему кормов. Итак, очередная остановка. То ли завод ЖБК, то ли карьер по добыче полезных ископаемых – такие масштабы.

Было и в моей жизни время, когда я на стареньком «К-700» трамбовала силос. Яма узкая, не очень глубокая и не слишком длинная: классические кормовые тоннели советских времен для механизатора – сущее наказание. Туда – сюда, туда – сюда. Шею за день так свернешь, что наутро у бригадира просишь другой работы.

Силосная яма на окраине Павловки – стартовая площадка для запуска космической ракеты. Без преувеличения! И таких несколько – от 10 до 30 тысяч тонн. Мой скромный фотоаппарат так и не смог собрать в одну кучу все семь мощнейших тракторов, которые сутками напролет трамбуют своим весом зеленую массу. Тут главный по кормам – Александр Матвеевич Колесников – обычный муравей в сравнении с той горой, по которой карабкается фронтальный колесный погрузчик JCB. По краям, у бетонной кромки, чтобы не было в силосе ненужных полостей с воздухом, проходят отечественные тяжеловозы. В центре крутятся еще несколько машин, но ни одна ни разу не преградила другой путь. Вы представляете, что это за масштаб?! А рядом такая же яма уже заполнена и надежно укрыта, чтобы ни влага, ни лишние предметы не проникли внутрь. На эти «космические блиндажи» стоит посмотреть хотя бы для того, чтобы удостовериться: здешним буренкам скудная «диета» не грозит.

Бригадир Александр Матвеевич КОЛЕСНИКОВ и председатель Совета директоров АО «ПЗ «Трудовой» Сергей Захарович БАЙЗУЛЬДИНОВ

Два слова про теорию вопроса. Ключевой показатель в кормлении коров – сухое вещество каждого отдельного корма и рациона в целом. Количество сухого вещества, съеденного коровой, прямо влияет на ее продуктивность: если нам удается достичь, чтобы животные потребляли в день сбалансированного рациона в перерасчете на сухое вещество на 1 кг больше, их продуктивность повышается на 2 литра в день, что за лактацию составляет дополнительно 500-600 л. Учитывая это, отслеживание и контроль показателя потреб-ления сухого вещества приобретает особое значение.

Когда речь идет о качестве основных кормов, под этим понятием следует понимать не только состав питательных веществ и измельчение: высококачественные корма имеют низкий уровень контаминации бактерий и грибов, хорошее качество ферментации. Производители, которые хорошо понимают процесс заготовки основных кормов и умеют организовать его надлежащим образом, так сказать, от поля до кормового стола, имеют возможность управлять качеством на всех этапах. Как результат – получают высокую награду в виде здорового стада и удешевления рациона благодаря меньшему использованию концентрированных кормов.

Кроме содержания в грубых кормах энергии и протеина, значение имеют также следующие факторы: структура корма, обеспечение углеводами, качество брожения, гигиенические свойства и стабильность силоса.

Хороший вяленый сенаж должен содержать 30-40% сухого вещества. В травяных сенажах показатели энергии и усваиваемого сырого протеина снижаются от первого до последнего укоса. Оптимальное содержание сырой клетчатки составляет между 22 и 25% сухого вещества. Также они должны содержать не меньше 6,1 МДж чистой энергии лактации на кг сухого вещества.

Кукурузный силос должен содержать 30-35% сухого вещества и от 17 до 21% сырой клетчатки на кг сухого вещества. Особенно важно обращать внимание на содержание крахмала и его скорость расщепления: чем более спелое зерно, тем больше часть стойкого крахмала.

Возвращаясь в Павловку через молочный комплекс, вижу на приколе несколько «Микс-Максов», кормосмесителей-раздатчиков сбалансированных кормов мирового опять-таки уровня. Чтобы рассказать только про уникальную систему приготовления кормовых смесей Feed-Flo, еще потребуется с час времени и полполосы в газете. Поэтому оставили до следующего раза.

У офиса мы с Николаем Сергеевичем Байзульдиновым прощаемся.

Млечный путь

Борис Зямович Дворкин, бывший заместитель председателя правительства области, первый ректор Саратовского аграрного университета, в честь которого в Павловке названа улица, скончался в 2003 году. Но до сих пор его имя не сходит с уст друга и соратника. Однажды они с ним попали в Финляндию, а затем в Швейцарию, общались с представителями аграрных ведомств. Дворкин очень спокойно выслушал информацию, что чиновники не должны навязывать руководителям частных предприятий правил игры, они обязаны лишь грамотно рекомендовать, какие новшества внедрять. Оправдывая свое существование. Более эмоциональный Байзульдинов слушал и думал: какую «пургу» эти господа несут?! Сравнили Россию с Европой! Дворкин тогда ему сказал: «Сережа, не за горами то время, когда так будет и у нас». Возможно, эта здоровая тенденция и зародилась бы в Саратовской области, поживи он лет на десять-пятнадцать дольше.

Не дожидаясь светлых времен, когда рекомендациям сотрудников саратовского минсельхоза можно будет безоглядно доверять, председатель Совета директоров «Трудового» в течение последних лет только и делал, что отправлял своих специалистов на всякого рода семинары и выставки, заставляя постоянно учиться. Не только он, но и они всю страну, половину Европы объехали вдоль и поперек. А потом до хрипоты спорили, как лучше внедрить подсмотренное, и далеко не всегда патриарх, привыкший брать голосом, был прав. Оказалось, что молодежь (знали бы вы, какие юные и в то же время толковые экономистки готовят для него справочный материал) и видит зорче, и мыслит четче, и работать не боится.

Надеюсь, когда-нибудь я смогу вдоволь наговориться с довольно еще молодыми начальником племенного отдела, главным зоотехником-селекционером Натальей Николаевной Шематуриной, главным ветеринарным врачом, начальником цеха животноводства Денисом Валентиновичем Антоновым и Айдаром Сергеевичем Байзульдиновым, бывшим заместителем генерального директора по маркетингу, генеральным директором АО «ПЗ «Трудовой» с апреля 2008 года. Судя по дате, получается, что Айдар в возрасте чуть ли не тридцати лет с благословения отца взвалил на себя нелегкую ношу, и вскоре мы с вами будем отмечать 10-летие его работы в роли руководителя предприятия. Судя по результатам, не подвел он «старика», окружил себя такими же амбициозными, думающими, грамотными людьми, у которых и учиться не грех.

Мы с этой звездной командой давно шапочно знакомы, но встречаемся в основном в Москве, на «Золотой осени», куда завод вывозит своих красоток – племенных голштинок черно-пестрой масти. Признаться, я всегда смотрю на «детдомовок» с печальным изумлением, потому что эти коровы при всех своих достоинствах никогда-никогда не называются ни Зорьками, ни Мартами, ни Рябинками. Только по номерам! Даже перед всероссийской выставкой они не проходят строгий конкурс на самую-самую, потому что в цехах они все как клонированные: примерно одинаковые по возрасту, весу, экстерьеру, количеству надаиваемого молока.

Сегодня Сергей Захарович меня знакомит еще с одним своим специалистом – экономистом по своему первому образованию, с декабря 2013 года начальником по кормлению Дмитрием Константиновичем Лимониным, официальным помощником заместителя директора ПЗ «Трудовой» по животноводству.

Кстати, 28-летний Дмитрий Лимонин – внук знаменитого здешнего бригадира, управляющего Федоровским отделением, таланта-самоучки Юлия Михайловича Лимонина, заслуженного работника сельского хозяйства Российской Федерации. Ему, строителю Юрию Михайловичу Маркачеву и легендарной Нине Томовне (фамилию, простите, не уточнила) после капитальной реконструкции центральной площади в Павловке будут поставлены бюсты. Что хочет выразить этим руководство племзавода? Только то, что своими победами мы все обязаны не одним полководцам, но и среднему звену тоже.

Дмитрий Лимонин здорово подправил сумятицу в моих мозгах, уточнив, что препараты саратовского «Биамида» в «Трудовом» все-таки используют, но только на части силоса, который под влиянием сахаров легко ферментируется. Потому что наш, по его наблюдению, держит нужное качество лишь 4-6 месяцев. На люцерне при производстве сенажей пользуются уже названной мной американской закваской Сил-Олл 4х4 компании «Алтек», которая гарантирует качество 12 месяцев и дольше.

Есть еще один консервант, который используют при закладке в яму плющеного зерна кукурузы. Настоящее зерно – пшеница и ячмень – хранятся, как и положено, в амбарах.

Спустя 45 дней после закладки силоса в полностью герметизированные ямы полученные пробы отправляются в Москву, в лабораторию, которая в течение 3-7 дней проводит на сплошь голландском оборудовании испытание корма на качество. Полученные по 23 параметрам данные собираются в компьютере Лимонина и далее забиваются в программу по наличию микро- и макроэлементов, сырой золы, клетчатки, протеинов, обменной энергии и прочего, прочего. Для разных половозрастных групп, разных групп продуктивности с помощью двух немецких и одной американской программ составляются разные рационы. Дмитрий Лимонин специально три недели стажировался в Германии, чтобы работать преимущественно по немецкой технологии. Замечу: такая популярная единица измерения, как кормовая единица, здесь вообще не котируется.

Рацион действует, пока не закончится содержимое данной силосной ямы. Как только очередь доходит до следующей, всё начинается по новой.

Полученный рацион забивается в компьютер самоходных кормосмесителей, передается на производство комбикорма, и переход на тот или иной рацион происходит плавно, в течение недели. Естественно, что pH мочи коров при этом очень придирчиво изучается с тем, чтобы при необходимости можно было внести те или иные изменения. Питание, как известно, очень влияет на осеменение коров, на то, как животные приходят в охоту. Если корова уходит в запуск, концентраты ей не положены и, напротив, в последние 3 недели сухостойного периода вводятся концентраты, используются анионовые соли. Правильный баланс катионов-анионов (DCAB, Dietary Cation Anion Balance) – верное средство при профилактике родильного пареза, задержания последа, тяжелых отелов, послеотельных залеживаний. Обязательно смотрят на уровень молозива, чтобы было не больше 6 литров, иначе теленок не получит крепкой иммунной системы. После отела для предотвращения тетании в ход идет премикс для дойных коров с увеличением магния и других микроэлементов; с 30 дня коровы уходят на более дешевый, но более насыщенный по концентратам рацион. Раздаиваются они в среднем до 47 литров, а с 60 дня их уже начинают осеменять.

Мой любимый профессор СГАУ Коробов, «гуру кормления» и прочее, прочее, когда сюда приезжает, хватается за голову, воздевая руки к небу, и восклицает:

– Никогда не видел, чтобы в Саратовской области столько молока получали! Никогда не видел, чтобы надаивали от одной коровы 10 тысяч килограммов молока! Если б мне кто-нибудь сказал 20 лет назад, что в Саратовской области будут выращивать кукурузу с 79% переваримости, я б подумал, что человек не дружит с головой.

Да простит меня Александр Петрович, но теперь я свои симпатии целиком и полностью отдаю этому худому мальчишке Димке Лимонину, который очень здорово меня насмешил, сообщив, что еще 4 года назад в СГАУ защитил кандидатскую работу по теме: «Стратегия развития молочного скотоводства на примере Саратовской области». Я-то думала, что никакой стратегии на самом деле не существует, раз такие мизерные в регионе подвижки по молоку.

Лимонин-младший очень не скромно, но искренне отвечает на мой самый главный вопрос: «Я не ошибаюсь, когда пишу, что у вас на племзаводе, судя по технологиям, самый настоящий 21-й век?»

– Скоро 22-й наступит,– заявляет он, нисколько не смущаясь.

– Может быть, у вас как у специалиста есть мечта, связанная с приобретением, например, какой-нибудь новой штуковины для работы? – провоцирую я его.

– Как только что-то новое в стране появляется, оно тут же появляется и у нас на комплексе. Все новинки наши. УЗИ сканер для КРС мы внедрили чуть ли не первыми.

Если говорить о мечте, хочется, чтобы была продуктивность на уровне 14 тыс. кг. на одну корову.

– Собираетесь совершить революцию? Или это вполне по силам?

– Нужно время, три-четыре года, чтобы изменить генетику коров, и тогда будет 14 тысяч.

Да простит меня зоотехник-селекционер Наталья Николаевна Шематурина, не дождалась встречи с ней, спросила у Дмитрия про сексированное семя (это сперма быков-производителей, разделенная по полу).

– Закупили, – подтвердил он. – Будем внедрять, начиная со следующего года. Девяносто пять процентов потомства составят телочки.

НАША СПРАВКА

Минсельхоз РФ утвердил прогноз развития АПК на период до 2030 года, в котором увеличение валовых надоев молока не предусматривается.

Как следует из прогноза, с 2017 по 2020 гг. среднегодовое снижение производства молока в стране составит 0,2%, а с 2020 по 2030 гг. – 0,3%. Одной из причин падения надоев назван «медленный спад производства в скотоводстве». В итоге «доля молочной отрасли в АПК снизится с 12,6% в 2016 году до 8,8–9,6% в 2030-м». И при этом вы посмотрите, как в этом году субсидируется отрасль из федерального бюджета в субъекты Российской Федерации для повышения продуктивности в молочном скотоводстве: Саратов – 69 916,3 тыс. руб. и соседние регионы: Воронеж – 265 009,1, Пенза –100 766 тыс. руб., Самара – 63 798,2, Волгоград – 16 179,3, Ульяновск – 42 261,7, Тамбов – 49 054,5 тыс. руб. И, для сравнения, Белгородская область – 190 937,5 тыс. руб.

Его молитвами

В Башкирии Байзульдинов, можно сказать, отдыхал душой. Не потому что увидел нечто сверхъестественное, а просто получил самую отрадную для души информацию: благодаря грамотной политике тамошних властей почти 40 процентов городского населения возвращается в села. Для руководителя, который просто помешан на социальной сфере, который от строительства четырехквартирных домов для своих рабочих перешел к возведению двухквартирных коттеджей, микрорайон Юбилейный г. Саратова словно заноза в одном месте. Что будет делать молодежь в этих скворечниках? Где будут дышать их дети? Чему доброму научат непоседливых ребят с генами степняков в мега-школах на тысячу человек?! Как их всех вернуть в родные места, ведь даже коровы гибнут от стресса, а что уж говорить про детей?

И вот благодаря многочасовому ночному бдению родилась в голове старого директора мысль. Снести к чертовой бабушке часть лесополосы, которая прикрывает комплекс со стороны трассы и построить на этом месте учебный комплекс с современнейшей лабораторией кормов, молока, зерна, почвы….

– Сергей Захарович, вы чего крамолу разводите? – шутя прерываю я его. – Завтра нас с вами отправят за 101-й километр как врагов народа. А Саратовская МВЛ, к примеру, что делать будет?

– Да не хочу я знать, кто и что будет делать! Такие ребята, как Дима Лимонин, способны конкурировать с кем угодно, потому что в их руках живое производство. Он свободно сможет показать результаты лабораторных исследований на ферме, и продавать знания, которые я не собираюсь узурпировать. Моя задача – создать все условия для работы наиболее талантливой молодежи (как это сделал тот же Цирулев в Самарской области, когда «обогрел и приютил» нашего Петю Полушкина, бывшего директора Ершовской ОСОЗ), оплачивать свет и газ, а дополнительный заработок будет его. Мне нужно, чтобы он был самодостаточным и с точки зрения знаний, и с материальной точки зрения, а тогда ему никакой Саратов не нужен будет. Наоборот, он будет бывать в театрах и в музеях чаще, чем городской житель.

А в «Трудовом» и гостиница есть для тех, кто захочет учиться, и база производственная, и светлые головы, которые научат всему тому, что знают сами.

– Сергей Захарович, даже «Солнечные продукты», которым ни жарко ни холодно от фамилии Кузнецов, строят учебный класс по мелиорации на базе Саратовского аграрного университета, где ректор этот самый Кузнецов. Завтра все более-менее способные кормленцы, специалисты по надоям и отелам перейдут к вам?

– Ну какие же они специалисты, если производства не видели?! Если они только в университете будут сидеть, толку не будет! А вот те, кто хотят знать практическую ветеринарию и зоотехнию, те и в университете, и у нас будут востребованы.

– Вы вложите сумасшедшие деньги в учебно-образовательный комплекс, оснастите его по последнему слову науки и техники, но наша информационно-консультационная служба минсельхоза, наш минсельхоз готовы его воспринимать как благо?!

– Чтобы люди знаниями подпитывались, как вы, с радостью, информацию о наших технологиях надо продвигать и объяснять. А не делать вид, что нас не существует. Мы еще как существуем! Начиная с этого года даже скотину не будем продавать, денег от клиентов брать не будем, пока представители хозяйств не приедут к нам, не поживут недельку-другую, полностью не освоят технологию, и только потом мы им доверим свое поголовье. Я же вам говорил, что мне не нужна газетная шумиха, мне нужно «сарафанное радио», когда один руководитель узнает о преимуществах нашего скота от другого руководителя. И потом, сейчас даже семена продают с агрономическим сопровождением, дилеры учатся торговать техникой, а тут дорогое элитное животное.

Я не говорю, что учебный комплекс строю только для своего клиента – для любого, кто хочет учиться. Тем более что сейчас начали затылки чесать, про молочку говорить. Перепроизводство зерна вынудит аграриев заняться его переработкой в молоко и мясо.

– А, самое главное, – тут в разговор включается Дмитрий Константинович, – в «Трудовом» внедрена современная, мировая технология по производству молока.

Похоже, Бога за бороду решили схватить.

Сергей Захарович хочет, чтобы тот же Лимонин, коренной житель Павловки, достигнув возраста 50-ти лет, сказал своему ребенку: «От добра добра не ищут. Я здесь всю жизнь проработал, и тебе нечего искать легкой доли на стороне». Байзульдинов мечтает, чтобы население той же Липовки Энгельсского района, где он собирается возводить комплекс на 500 голов, и где есть надежные работящие руки и светлые головы, состояло сплошь из династий «Трудового». Чтобы вслед за отцами и дети не спешили перебираться на Щюрову гору (есть такой микрорайон в Энгельсе), но тогда в Липовке должны быть условия существования не хуже, а лучше городских.

– Я хочу, – говорит мне откровенно Сергей Захарович Байзульдинов, когда мы остались наедине, – чтобы вот такие замечательные ребята, набравшись громадного жизненного опыта, благодаря своей наследственности, желанию работать, уму, таланту занимали достойное место в этом мире. Чтобы у них всегда были деньги и чтоб они были мотивированы на успех.

Я очень много думал, как сделать так, чтобы к успехам предприятия подключить не только мои, но и его мозги. Конечно, уже сейчас все специалисты завязаны на конечный результат, все получают базовый оклад и доплаты «от молока», но этого мало. Мы уже сейчас планируем, какой оплата труда будет в следующем году, чтобы мужик на работу бежал. А как платить «за ум»? Как объективно оценивать вклад ученого в развитие хозяйства? Если у нас это получится, он «до бороды» будет здесь учиться, расти, искать, внедрять.

И рядом с ним будут расти и умнеть его дети. Он им передаст свои знания по наследству. И окружающие убедятся в эффективности его труда.

Я больше не хочу получать «левые» результаты при оценке бонитета моей почвы. Только в своей собственной лаборатории мои специалисты определят то, что надо. И тогда я смогу выяснить, почему на этом участке урожайность кукурузы была не 540 ц/га, а 400 или 450. И тогда я смогу решить, что именно этому куску поля надо дать, чтобы везде было 540.

Я за науку. Я за ученых. Но им ничего не платят, им не дают развернуться. А я хочу их немножко освободить. Когда меня не станет, мои дети будут поддерживать сотрудников этой лаборатории.

…Любой разумный руководитель несет ответственность за людей, которые у него трудятся. И мечтает их укоренить, как укореняют редкие виды растений. Помните, я писала про life-long коучинг. Вам не обязательно помнить, как дословно переводится этот термин, одно вы должны четко усвоить: в «Трудовом» уже сейчас ведут человека по жизни, выстраивая ему дорожную карту личностного развития. Далеко за примером ходить не надо: стоило Сергею Захаровичу Байзульдинову несколько раз увидеть тусклые глаза выпускника вуза экономиста Лимонина, он сразу же понял: не трогает того «цифирь», не трогает. Надо что-то дать поинтересней. И оказался прав.

Сегодня от таких, как Дмитрий Лимонин и другие его молодые коллеги, зависит судьба не только племзавода «Трудовой», но и будущее Саратовской области, будущее России.

Так что заготовка кормов – всего лишь повод погордиться ими.

Светлана ЛУКА

Читать часть 1

Читать часть 2